Александр Самохвалов - Боевой разворот. И-16 для «попаданца»

Вдали же, на западе, снова точки. Впереди, похоже, восьмерка «худых». Небо чистить. Через минуту где-то здесь будут. Нам бы уматывать. О! От солнца! Не, наши… Четверка «чаек». Бабковская. Покачав крыльями, уходим к солнцу. Им сейчас туго придется, но помочь не можем. Ничем. Через минуту вижу впереди самолет. Удирает? Не, Р-10. На отдых? Точно. За всей этой суетой с «лапотниками» не заметил, как корректировщики поменялись. Что ж, сопроводим. С горючкой без особого напряга еще, боеприпасы только. Довольно далеко справа прошли на запад «ишаки». Всемером. Что осталось, надо думать. Последний резерв. Подоспеть, однако, вовремя должны. Мысли какие-то вялые под черепом копошатся уныло. Устал. Адреналин схлынул, и стало зябко, даже по-настоящему холодно, потому что и хэбэ, и бельишко теплое, и комбез пропотемши аж насквозь, а ветерки по открытой кабине еще те сквозят. Над Пинском начинаем снижаться, доходим до обманки, про которую Сиротин рассказывал, там разворот – и на запад, к родным, как говорится, пенатам. На бреющем, да еще и постоянно вертя головой – уже не экстрим, после всего.

Посадка даже не заметил как получилась, на автомате вроде как. А вот как раз так и нельзя. Навроде как когда на парашюте прыгаешь. С семисот. А когда метрах в тридцати, кажется – вот она уже, земля. Не опасно… Так вот я и дроборазднулся. Меня в спецназ Минфина пригласили, и отказаться – никак. Потому что как из той командировки, ну, штатовской, вернулся, вышла у меня неприятность. Небольшая, если сравнивать. С последующими. Урод был один, в группе у нас. Учебной. Нет, не в смысле вовсе один, уродов там хватало и помимо этого, просто остальные были как бы сами в себе уроды и помалкивали, а этот… ну, демонстративный, что ли… урод. Все меня поддевал да подкалывал. Не знаю, что его во мне задевало. Парень красавец, за метр девяносто белозубый такой дылда, спортсмен, альпинист, КМС по боксу, душа компании и все такое прочее. Из богатеньких. Мне, впрочем, он сразу не показался. Гнильцу учишься просекать с полнюха, как прижучит. По относительно мирному времени и в ВДВ со спецназом попадались такие. С картинным разворотом плеч. Шли, чтоб еще круче стать или хотя бы выглядеть. Потом как вымело. Поганой метлой.

Я его, впрочем, не трогал. У них своя компашка, у меня своя. В единственном числе. Вообще, белой вороной смотрелся. Старше всех, в основном лет на шесть. Дети. Злые бывают и жестокие часто – не убивать же их? Может, поймут… Или еще какой будет с них толк. Парнишка науки рубил и правда получше меня. Слегка постаревшего и не слегка отупевшего. Уже. В общем… даже не огрызался… ну, почти. А тут прилетел, сессия уже началась, экзамены с зачетами – фиг знает, как сдавать, голова не та уже, да и в глазах все время заходящие эти «супертукано», и кровь, кровь… Без отдыха-то – не привык.

Тогда у меня, слава богу, «калаш» был на 7,62, упросили взять, мол, может, новые патрончики испытать получится, какие-то бронебойные с зажигательным эффектом. Ну, в общем, насколько понял тупой башкой, сердечник из сверхтяжелого и сверхтвердого сплава, не уранового ли – черт знает, обещали, во всяком случае, что в промежности ничего не отвалится… Ну и ладно. На нем местами слой термита, самовоспламеняющегося энергией удара, и сбрасывающаяся от центробежной силы обтюрирующая оболочка, наоборот, сверхлегкая. Какой-то спецпорох. До 5 Махов у дульного среза обещали. Инициативная разработка. Иначе хрен бы ее кто так испытывать стал. Мною. Мы перед отбытием пару дней на базе ошивались, кулибины местные. Решили самому опытному. Оказалось на удивление. Когда самолет прямо на тебя заходит, упреждения брать не надо. Это нас, в общем-то, и спасло. Второй побоялся заходить снова и снова – так, изобразил что-то. И умотал. В сторону того самого чертова Майнота. Авиабазы, в смысле.

Потом была «легкая кавалерия из-за холмов». Отважные, надо думать, ребята. Но глупые. Кавалерия в век автоматического оружия – нонсенс. Разве что для быстрого перемещения – а они в атаку, лавой, под дуделку какую-то, с флажками, пиками. Клоуны. Потом сасовцы кинулись кто катапультировавшегося пайлота потрошить, кто на предмет своих раненых, кто коняг вылавливать, я же патрончики те – их где-то с полмагазина оставалось – в бочажке притопил. От греха. И правильно. Потом, когда все кончилось, пока в Канаде кантовались, действительно – один рожок подменили, другой просто сперли. Вторая «холодная война» – такие дела. Или третья. Без сантиментов и комментариев. А я что – я ничего. Нехай изучают. Может, поумнеют. Двое легкораненых с тяжелыми остались, а мы, впятером, в марш-бросок, пешими по конному. В смысле, рулить на том транспортном средстве один черт никто толком не умел, так мы оружие загрузили, за стремя – и бегом. Быстро получилось. За пару часов километров тридцать, если не больше. Не ждали. Так скоро, во всяком случае. То, что осталось от пайлота – ну, после сасовцев, – дало нам полный расклад, даже нарисовало все. Кроки называется. Так что управились быстро. Руби командовал. Кличка такая оказалась. У О’Лири. Неоригинально.