Сергей Бузинин: Последняя песнь Акелы-2

— Всё верно, — кивнул Бёрнхем. — Армия Ёе Величества нас, конечно, всем необходимым должна обеспечить, но это в теории. Парни, мы все здесь люди тертые и прекрасно знаем, что плохое начало ведет к плохому концу. Интенданты народ особый, на войну смотрят из своих закромов и то одним глазом, и имеют свое мнение о том, что, кому, в каких количествах нужно и когда это «нужно» надо выдать. Жизненный опыт — это груз ценных знаний о том, как не надо себя вести в ситуациях, которые никогда больше не повторятся. Но кое-каких камней на пути избежать помогает. Посему, как добрые христиане, искренне заботясь о ближних, все вопросы по снаряжению, мы решим сами. Итак…

Небольшое совещание затянулось на пару часов, так или иначе, втянув в себя всех присутствующих. Бёрнхем, взяв на себя роль отрядного казначея, ожесточенно чиркал огрызком карандаша в огромном блокноте. Митчелл пытался отчаянно спорить с Хостом и Картрайтом, доказывая, что на армейских складах, через знакомых интендантов прибарахлиться проще и дешевле, чем в «West Arms». Здоровяки молчаливо уперлись и доводам разума внимать не хотели. Бланш дважды приносила кофейник и один раз блюдо с жареным мясом, и даже Паркер, тоскливо взглянув на так и не допитую бутылку, хлебнул кофе, обжегся и, прошипев что-то невнятное, вступил в полемику.

— Да, чуть не забыл, — Бёрнхем оторвал глаза от записей, — Майлз, ты свой любимый «спрингфилд» дома нынче оставь, а прикупи себе такой же «восемьдесят пятый», как у меня. Кстати! Остальных любителей скользящих затворов это тоже касается! — Фрэнк выразительно покосился в сторону Паркера и вновь склонился над блокнотом.

— А чего это я своё ружьецо брать не должен? — нахмурился Митчелл.

— А когда ты к нему все патроны расстреляешь, где я тебе новых возьму? — вопросительно поднял бровь Бёрнхем. — Там лавки тетки Элли нету.

— Ну, слава тебе, Господи! — радостно осклабился Митчелл. — Вконец меня задолбала старая ведьма. За чем бы к ней не пришел — уходишь, как оплеванный — её Тотошка и то тише лает. Лучше бы её в детстве в Канзасе, смерч в фургоне куда подальше забросил, а не в соседний штат…

— Значит, ты вновь возвращаешься в Африку? — тихо спросила Бланш, проводив последнего из гостей.

— Да, — коротко ответил Фрэнк, чуточку виноватым тоном, вглядываясь в отблески огня на лице жены. — Да, возвращаюсь…

— Но зачем?! Ведь когда не стало нашей Нады [1] Дочь Бёрнхема. Скончалась 19.05.1896 г. от лихорадки и голода во время осады Булавайо. , ты пообещал, покинуть эту проклятую землю, лишь только закончится война и больше там не появляться?! А сейчас уезжаешь…

— Пойми, милая, — Бёрнхем, ласково положил ладони на плечи жене и заглянул ей в мокрые от слез глаза, — людям, которых я очень уважаю, очень нужна моя помощь. И нужна именно сейчас. Да и ко всему прочему, есть возможность получить столько денег, что их хватит до конца жизни… — услышав легкий вздох жены, Фрэнк сбился с речи, а разглядев её грустную, всё понимающую улыбку и вовсе стушевался, — да чего я тебе всё это говорю, ты и сама всё знаешь. В отличие от парней, золото буров интересует меня меньше всего — моё главное богатство — это ты и дети. Но не ехать я не могу.

— Знаю, милый, — в очередной раз вздохнула Бланш, — я всё знаю. Когда вы отбываете?

— Я — завтра. Утром уходит дилижанс в Фэрбэнкс. Оттуда — в Канаду, а уж из Галифакса — в Кейптаун. Парни же, сначала навестят Сиэтл, приобретут всё необходимое и присоединятся ко мне уже в Африке.

— Пусть Всевышний хранит тебя, где бы ты ни был, — перекрестила мужа Бланш. — А я буду каждый день молить его об этом…

— А я еще раз говорю вам, сэр, — безусый лейтенант в щегольском кителе с аксельбантом адъютанта, раскинул руки наподобие распятия, — сейчас командующий отдыхает. Приходите к вечеру. А еще лучше — завтра.

— А еще лучше — не приходите вовсе, — в тон ему хмыкнул Бёрнхем, копаясь в своем мешке. — Вот. Передайте это лорду Робертсу, — закончив поиски, он протянул офицеру маленький прямоугольник визитки. — И если вам дороги ваши эполеты и ваше место, настоятельно рекомендую сделать это немедленно.

— Да как вы смеете угрожать британскому офицеру! — от возмущения мальчишка побагровел, словно старый матрос от кварты рома. — Я доложу его высокопревосходительству о вас, но не раньше, чем он соизволит проснуться! А сейчас, если вы не удалитесь, я буду вынужден вызвать караул, который препроводит вас прямиком на гауптвахту!