Сергей Бузинин - Последняя песнь Акелы-3

Изрядно раздосадованный явным неуважением к своей персоне, Всеслав глазами указал Корено на бармена и, небрежно облокотившись на стойку, вынул из портсигара папиросу. Не успел Арсенин чиркнуть спичкой о терок, как одессит, ухватив невежу за широкий клетчатый галстук, рывком подтянул его к капитану.

— Приличный хозяин приличного заведения, встречая приличных гостей, как минимум приветствует их, — назидательным тоном произнес Всеслав, выдыхая струю дыма в покрасневшую от возмущения и удушья физиономию бармена. — Вы же, сударь, ведете себя, мягко говоря, невежливо.

— Так то приличных, — упрямо прохрипел шотландец, безрезультатно пытаясь вырваться из рук Корено. — А ухари залетные пусть не за моё воспитание, а за своё здоровье пекутся.

Словно по команде в зале стих многоголосый гомон, и в угрюмой тишине, внезапно накрывшей таверну, словно покойника покрывалом, сдавленный хрип прозвучал зловеще. Кто-то из посетителей, сжав горлышко пустой бутылки, словно рукоять меча, даже привстал со стула, кто-то, разминая кулаки, выразительно хрустнул костяшками пальцев, но этим всё и ограничилось. Китобои, напряженно выжидая, чем же закончится диалог бармена с наглыми пришельцами, от решительных мер пока воздерживались.

— У меня здесь назначена встреча, — выдохнув очередную струю дыма, Арсенин взял со стойки пустой стакан и придирчиво рассмотрел его на свет. — С капитаном Джекилом Хайдом. — Жестом приказав Корено слегка ослабить захват, Всеслав невозмутимо, словно не замечая готовых броситься в драку американцев, протер стакан платком и, щедро плеснув в него виски из стоящей наособицу бутылки, продолжил: — Он уже здесь?

— Уж с полчаса как здесь, — потирая горло, мрачно буркнул бармен, — в отдельном кабинете дожидается. Только зря вы, мистер, сразу по-хорошему не спросили, — угрожающе просипел ирландец, косясь на заднюю дверь. — Приличные люди, — передразнил он Арсенина, — вежливо спрашивают, а не гавкают…

— С тобой, свинья, не гавкает, а разговаривает капитан Жег…,- криво усмехнулся Троцкий, проследив за взглядом хозяина таверны, и вставая сбоку от двери, — тьфу ты, герр Штольц!

Как по заказу, створка, выбитая жестким пинком снаружи, резко распахнулась, и в зал, размахивая внушительного вида дубинами, ворвалась давешняя троица. При виде подручных, мысленно окрещенных Львом дуболомами, бармен осклабился в радостной улыбке, но почти тут же вновь осунулся.

Первый дуболом, споткнувшись о заботливо подставленную Троцким ногу, с размаху въехал головой в деревянную стойку и признаков жизни не подавал. Второй, получив от Льва табуреткой по морде, размазывая по щекам кровавые слюни и сопли, стек по стене и в настоящий момент был больше озабочен подсчетом оставшихся во рту зубов, чем восстановлением статус-кво. Третьему не повезло больше всех: проскочив мимо Льва, он даже успел замахнуться дубиной, но этим его удача и ограничилась.

Дато, крутнувшись в неразличимом глазу пируэте, рубанул ладонью по горлу дуболома, а Барт впечатал ногу в пузо. Выронив дубину и раззявив рот в беззвучном крике, несчастный рухнул на колени, но и на этом его беды не закончились: Коля, не желая отставать от друзей, навернул ему кулачищем по затылку и дуболом, сипя, словно сдувающийся шарик, растянулся на полу.

— Мерзкое пойло, — Арсенин, пригубив спиртное из своего стакана, аккуратно промокнул платком губы и повернулся к товарищам. — Я пойду с мистером Хайдом пообщаюсь, а вы пока меня здесь подождите. — Капитан, заметив мечтательный взгляд Корено, устремленный на заставленные бутылками полки, отрицательно качнул головой. — Без излишеств. Просто подождите.

Отдельный кабинет оказался небольшой комнатенкой, меблированной в общем стиле заведения, то есть почти пустой. Перешагнув порог, Арсенин с грустью констатировал, что роскошью или маломальским комфортом здесь и не пахнет: в комнате находились колченогий круглый стол, застеленный потертой скатертью некогда зеленого цвета, стайка ветхих стульев и пять человек, одетых с присущим морякам колоритом. По-видимому, один из пятерых — капитан Джекил Хайд. Кто же остальные четверо, предметы мебели или капитанские доверенные, предстояло еще разобраться.

— Добрый день, господа, — Арсенин, намеренно не концентрируя взгляд на ком-либо из присутствующих, кинул взгляд поверх голов. — Я — Генрих Штольц, и мне нужен капитан Хайд.

— И чего клятые москали желают от шановних панов? — неприязненно оскалившись, бросил по-русски похожий на ожившую корягу мужик в кожаной тужурке и капитанской фуражке.