Евгения Гайдай - Легенда Синзиала. Начало

– Алиса, ты не в своем мире и надо учиться придерживаться правил этого мира!

– Я буду придерживаться того, что посчитаю верным! А ваш дресс-код в это понятие не входит!

Мы напряженно уставились друг на друга, не желая сдавать свои позиции. Напряжение между нами стало почти осязаемым, когда Лот наконец сдался.

– Ладно, поговорим об этом позже, – холодно начал он. – Я пригласил тебя, чтобы сообщить, что нашел способ разделить вас. Прошу следовать за мной.

Ничего больше не объясняя, Лот встал из-за стола и направился к выходу. Я удивленно повела бровями, но все же поднялась с кресла. Мастер проигнорировал мой взгляд и вышел в коридор. Мне ничего другого не оставалось, как последовать за ним.

Миновав холл, мы вышли из замка. Во дворе нас встречала делегация из магов всех возрастов. Лично я насчитала не меньше двенадцати. Лот Раш поприветствовал коллег и, представив меня, предложил начать. Маги согласно кивнули и направились в дальний конец двора, где уже были поставлены два каменных алтаря. Я подозрительно уставилась на каменные глыбы, на которых в Средние века черные колдуны так любили приносить свои жертвы в виде невинных девушек. Что-то изображать роль таковой мне не улыбалось. Я остановилась на полпути к этим орудиям пыток.

– Чего ты испугалась? – Лот удивленно посмотрел на меня.

– Слушай, а нельзя как-нибудь по-другому?

– Что «по-другому»? – не понял он.

– Ну чтобы не было вот этого. – Я ткнула пальцем в каменные сооружения.

– Алиса, да что с тобой? Это всего лишь алтарь!

– Ага! Знаю я эти алтари! На них людей режут для разных там ритуалов!

Наконец Лот начал понимать, в чем дело:

– Алиса, скажи, где ты слышала об этом?

– У нас на Земле в древние времена использовали такие камушки черные колдуны для расчленения несчастных девушек, – честно призналась я.

Лот недоуменно взглянул на меня.

– Слушай, алтарь – это, конечно, многофункциональное магическое изобретение, но кровь представителя разумной расы просто уничтожит его магию, и он станет бесполезен. Тебе нечего бояться. Алтарь нужен нам только как проводник магических потоков и их усилитель. Обещаю, что резать тебя никто не будет!

Я с сомнением смотрела на Мастера.

– Обещаю!!! – заверил меня Лот.

В его взгляде было нечто такое, что заставило меня поверить ему и позволить подвести к камням, на которых были начерчены странные закорючки. Меня уложили на один из алтарей, и старый маг с выцветшими глазами нарисовал мне что-то на лбу. Перед тем как начать ритуал разделения, Лот наклонился ко мне и спросил:

– Алиса, ритуал очень болезненный. Ты выдержишь?

– Не слишком ли поздно ты спрашиваешь об этом? – Я скептически посмотрела на него.

Лот смутился, но все же ответил:

– Я боялся, что ты не согласишься. Ты была так напугана, что я подумал, ты откажешься, если я скажу, что это может быть больно.

– Ничего. Как-нибудь переживу. Начинайте.

– Скоро все закончится, я постараюсь сделать все очень быстро. Я не позволю, чтобы с тобой случилось что-то плохое.

Я удивленно посмотрела на него. Лот отошел к магам, и они, выстроившись в круг, начали нараспев произносить странные слова. Постепенно слова сложились в очень красивую песню. Я заслушалась, но через мгновение меня скрутило от жуткой боли, которая продолжала нарастать с каждым произнесенным словом. Голоса магов слились в единый гул. Я уже не понимала, кто я, где и что со мной происходит. Я превратилась в один большой сгусток боли, а через секунду потеряла сознание, провалившись в спасительную пустоту.

Я приходила в себя очень тяжело. Первое, что я почувствовала, так это то, что моя голова готова взорваться от боли. Казалось, если сейчас открыть глаза, мой череп разорвет на миллион кусочков.

– Клим, ты мне должен до конца своей жизни, – прохрипела я. Хотелось пить. В горле пересохло, и язык почти не слушался.

– Сочтемся, – раздался совсем рядом приятный мужской тембр, показавшийся смутно знакомым. Я открыла глаза и, чуть было не заорав от дикой боли, поспешила снова закрыть их. – Подожди, сейчас станет легче.

Мне на лоб легла прохладная мужская рука. Через несколько минут действительно стало легче – настолько, что я смогла приподнять веки. Надо мной нависли две физиономии. Одна знакомая, обеспокоенная, а вторая чужая, но очень красивая, с веселой усмешкой на красиво очерченных губах и с фиалковыми глазами под темными разлетами бровей. Изящное, но все же не лишенное мужественности лицо обрамляли неровно обрезанные пряди серебристого цвета.