Алексей Бобл - Аномальный континент

Видимо, прозрачная стена перед нами не только гасила колебания воздуха, но и слабо пропускала радиосигналы, возможно, служила защитным барьером от посторонних – мне доводилось слышать о таких системах безопасности, но каким образом они действуют, я не знал.

Капитан тряхнул головой, сильнее прижал пальцы к виску, на лице отразилось напряжение.

Старик и мужчина в военной форме обернулись одновременно. Я слабо вздрогнул, когда Справка опознала в седовласом Бориса Ноймана, голос в моей голове выдал несколько комментариев и смолк. Старик быстро снял очки, близоруко щурясь на меня, протер стекла, нацепил на нос с горбинкой, приоткрыв рот, качнул рукой.

Узнал?

В следующий момент я встретился взглядом с военным. Справка на этот раз молчала, но, судя по нашивке на груди, где были выбиты черными нитками две крупные звезды, с невозмутимым спокойствием на меня смотрел генерал Варламов. Широкое лицо, волевой подбородок, вмятая переносица – след давней травмы, полученной в драке, тронутые сединой виски и жесткие темные усы.

Глаза его вдруг блеснули, выдав на мгновение ту бурю чувств, которая творилась в душе, кровь прилила к лицу. Справившись с волнением, генерал заложил руки за спину и прошел к перегородке.

Что происходит? В который раз за сегодня спрашивал я себя. Почему они на меня так смотрят? Смотрят, будто я воскрес из мертвых.

Варламов остановился перед прозрачной стеной, шевельнул губами, развернувшийся к нам капитан произнес:

– Мы снова вместе, сын.

Его голос был лишен эмоций, взгляд – отрешенный. Он лишь транслировал чужие слова, слова генерала.

– Действуйте, капитан, – фраза была брошена, когда Варламов уже отвернулся.

Киберофицер очнулся, взгляд стал осмысленным, он взмахнул рукой кому-то за нашими спинами. Кати, Вонга и Владаса оттеснили конвоиры. Два других солдата – видимо, за ними отлучался капитан – вскинули оружие, ко мне шагнул нейротехник в защитном костюме и маске на лице, всадил иглу шприц-пистолета в плечо.

– Что это значит? – сказал я, почувствовав слабость в ногах.

– Скоро узнаешь, – капитан кивнул бойцам. – Действуйте!

Голос программы в голове объявил тревогу первой степени. Колени подогнулись, жгучая боль кольнула виски, затылок, Справка начала отсчет, но меня это уже не интересовало.

– Что сказал генерал?! – выкрикнул я.

Солдаты подхватили меня под руки, проволокли по коридору и втащили в свободную «чистую» комнату, где за пультом ментоскопа суетился другой нейротехник.

– Что он сказал?!

Уложили на кресло-кушетку. Щелкнули ручные и ножные захваты, обручем зафиксировали голову.

– Что?!!

– Правду, – капитан склонился надо мной. – Неужели ты ничего не помнишь? Предатель!

Рядом с офицером появился нейротехник, приготовил шприц – тонкой струйкой из иглы вверх плеснулся раствор.

– Что… – прохрипел я и затрясся от боли, пронзившей тело. – Что именно?

– Ты его сын.

Укол в шею ослабил боль, но ненадолго. Нейротехник приказал ассистенту подготовить зонды и контейнеры с плазмой, когда я начал задыхаться. В глазах на миг потемнело, мне сделали еще укол, резко опустили спинку кушетки, и тогда под ребра вошла острая холодная сталь.

Я дернулся, захрипел, выплюнув кровавую слюну. Электронные часы ментоскопа показывали 05:07 утра.

– Слишком рано, – долетело сбоку. – Отключай, будем перезапускать систему.

– Тогда он умрет, – донесся другой уверенный голос.

Размытый силуэт заслонил яркие лампы надо мной, затянутые в латекс пальцы коснулись век.

– Реакция зрачков еще в норме. Будем продолжать.

– Мы рискуем. Генерал не…

– Мы продолжаем! Биосин в крови вытащит его.

Силуэт исчез, и свет вновь резанул по глазам, а с ним вернулась боль: нестерпимая, в каждой клеточке, казалось, вот-вот разорвется сердце. Сил на крик не осталось, из глаз потекли слезы. Сбоку заработал дренажный насос, жала зондов вошли в тело глубже, пронзили легкие, достигли печени и почек, проникли в желудок. Сверху надвинулся полукруглый модуль ментоскопа.

– Показание зондов? – услышал я приглушенный маской голос старшего нейротехника.

– В норме, – откликнулся ассистент.

– Сканер?

– Есть захват мнемокапсулы.

– Приступаем к извлечению.

Боль глушила все ощущения, но это я почувствовал. Под череп будто руку всунули, сжали мозг в кулак и потянули назад. Медленно, без спешки и суеты.

Заныли зубы, глаза выкатились из орбит, рот наполнился кровью. Она текла из носа в горло, я хрипел, пытаясь выплюнуть сгустки, и не понимал, что происходит.