Андрей Величко - Дом на берегу океана

Сама же бертолетова соль получится при пропускании хлора через нагретый градусов до семидесяти – восьмидесяти раствор золы. Поэтому неподалеку уже были сложены дрова для костра, на перекладине висело высокое и узкое ведро, а рядом в ожидании сидел абориген с термометром. В случае успешного проведения работ ему была обещана медаль «заслуженный химик островной федерации», которую я уже нарисовал, распечатал и подклеил на поликарбонатную линзу.

Если кто думает, что это делалось в порядке насмешки над наивными дикарями, то его ждет облом. Мы с дядей Мишей решили, что пора вводить систему почетных званий и наград. Потому как оба считали, что равные для всех права – это бред. Например, если один рисковал здоровьем или жизнью ради процветания племени, а другой в это время жрал бананы под пальмой, то какие такие равные права у них могут быть? Никаких, это и ежу понятно.

Однако во всяком деле лучше начинать с модели, в силу чего медаль «заслуженный химик» станет первым шагом к будущей системе званий, а то и титулов создаваемой нами страны.

В конце апреля, как часто случалось в нашей области Тихого океана, задули сильные ветры, временами по силе приближающиеся к штормам, и «Мечта» была вытащена на берег. Сейчас она стояла рядом с верфью, ибо сама верфь была занята. Там доделывался третий океанский корабль нашего острова, уже имеющий название «Тритон». Просто потому что его водоизмещение составляло три тонны. Сам же он являлся улучшенной модификацией «Авроры», которая уже настойчиво просила капремонта, да и вообще была сконструирована не очень удачно. Много лишнего веса, но при этом недостаточная прочность рамы, соединяющей корпуса: там по сварным швам кое-где уже пошли трещины. Все-таки сказалось, что это суденышко проектировалось электронщиком, а не корабельным инженером. Да и выбор силовой установки, сделанный из соображений минимальной стоимости, подразумевал весьма умеренные ходовые качества.

Теперь у меня появился какой-никакой опыт, да и финансы стали позволять более затратные решения. В силу чего основу каркаса нового корабля составляли профильные трубы из двадцатой стали, его конструкция подверглась изменениям в тех местах, которые показали свою слабость на «Авроре», а в качестве силовой установки уже были приобретены два (установочный и запасной) хондовских подвесных мотора BF-20 в самой навороченной комплектации, то есть с дистанционным управлением всеми параметрами и длинным дейдвудом.

Кроме верфи, на острове появился еще один промышленный объект, на котором в основном работал дядя Миша при посильной помощи Поля и Марика, – авиазавод. Столь громкое название имела поликарбонатная теплица «Урожай ПК-8», укрепленная от ветров дополнительными растяжками. Из нее получился просторный и светлый ангар, где потихоньку приобретал законченные очертания фюзеляж нашей амфибии. Когда он будет закончен, мы поставим рядом еще одну такую же теплицу, где начнется сборка крыльев. Легко разбирающаяся конструкция позволяла не строить большой ангар для сборки и хранения самолета в собранном виде. Его прототип, Ша-2, изначально проектировался для перевозки в трюмах кораблей и быстрой сборки прямо на палубе или рядом с ней.

То есть теперь связь Хендерсона с Питкэрном, а в будущем – и с Мангаревой получится достаточно надежной: ее обеспечат нормально сделанные морской и воздушный корабли. Ибо соображения дяди Миши о том, что эти острова не следует бросать на произвол судьбы, представлялись мне правильными.

Действительно, не все захотят переселяться на новые земли сразу. Но это же не значит, что у них не появится такого желания вообще никогда! Кроме того, революцию на Мангареве, даже если она состоится, нельзя оставлять без поддержки и присмотра, иначе она рискует выродиться черт знает во что. Опять же там вполне могут появиться люди, желающие сменить место обитания. Ведь даже сейчас чуть ли не на самой нижней точке развития архипелага его населения было никак не меньше двух тысяч человек. А возможно, и больше, просто Фидель и Че имели довольно смутные представления об арифметике.

Наконец, у меня имелось и еще одно дело, начать которое следовало на Хендерсоне, а закончить в Москве. Точнее, в расположенном неподалеку от нее городе Фрязино, построенном вокруг мощного оборонного завода, в числе прочего занимающегося и выпуском полупроводниковых приборов.

Во исполнение своих планов я доработал-таки генераторы открытия переходов так, что новый канал мог открываться на прецизионном расстоянии от только что закрытого. Мне удалось достичь точности в десять микрон, и вскоре, после дня напряженной работы, я стал обладателем двух десятков пятидесятимикронных пластин из монокристаллического кремния.