Владимир Стрельников - Резервист

Московский протекторат, перекресток на Московском тракте.

23 год, 38-й день 2-го месяца

– Надо же, не успела я мужа оставить, он сразу же машину купил. И даже меня не спросил. – Олеся посмотрела в зеркало заднего вида на серый пикап. – И ладно бы новую машину взял. Хотя я боялась, что опять пулеметов накупишь.

Я, помалкивая, смотрел в сторону Новой Одессы. Машины, «тойоту» и «Ниву», на сцепке загнал на обочину, чтобы не мешать движению, а то хоть и воскресенье, а народ носился туда-сюда.

Вчера Борис привел меня на стоянку за снимаемым им домом, где кроме его личного, жутко переделанного УАЗа стояли две «Нивы» пикапа. Не старые, можно сказать, новые.

Но у одной переднее стекло было высечено пулями, а у второй задний борт оказался прострелен в шести местах и левая дверь в трех. И у обеих с передних кресел срезана обшивка.

Трофеи, короче. Изнутри отмыты дочиста, но малость потрепанные. Придется красить и сиденья обшивать. Но машина новая, ходовая, и движки в полном порядке. В кузовах смонтированы вертлюги для пулеметов русского стандарта, ПКМБ или СГМБ. Плюс к каждой машине имелось по запасной паре колес, тоже трофейных.

В общем, после продолжительного торга я купил одну «Ниву» за шесть тысяч. Ту, которая без стекла. Это еще по-божески получилось, новые «Нивы» в Демидовске до двенадцати тыщ доходили, это без наворотов, просто новые машины. Тем более, по слухам, на «Нивы» до хрена запчастей через демидовские ворота пропустили, во всяком случае, на них резко упали цены. Может, и стекло найдется. Не найдется, придется заказывать в «Спецсервисе», а там цены кусаются. Правда, даже с пятью сотнями экю за триплекс я все равно выиграл в цене.

Вечером сходили в театр, для чего мне пришлось покупать цивильный костюм и туфли. Хорошо посоветовали приличный магазинчик, где заправлял еще один пожилой еврей. Он в темпе, как в «Чародеях», подогнал мне костюм («Главное, чтобы костюмчик сидел!»), передал привет Рабиновичу и похвалил театр. А точнее, труппу, которая сейчас выступала.

Мне всегда нравилась оперетта, еще с Ташкента, так что я с удовольствием послушал и поглядел. А вот Олеся на оперетту попала впервые, несмотря на то что была жительницей Подмосковья.

Так что сейчас в сумке на заднем сиденье лежал серый пиджак с карманами, еще один. Первый висел дома на вешалке, причем я его со дня свадьбы ни разу не надел. Ну теперь придется в Демидовск или в Москву в театр ездить, чтобы не впустую деньги были потрачены.

– Смотри, едут. – Я показал на появившиеся машины и взялся за микрофон. Вызвал главу, обозначился и выехал на дорогу. Подождал, пока подойдут машины, и поехал впереди, так сказать, в голове колонны.

Ехали спокойно, перебрасывались шуточками по радио. Настроение у всех было неплохое – удачно съездили.

Так же спокойно проехали границу, даже не остановились. Погранцы нам просто рукой махнули, чтобы проезжали, видимо, запомнили машины.

В Речном немного посидели у узбека, попили крепкого чаю с мятой и лимоном.

Подошедший участковый поинтересовался у меня, что случилось с «Нивой». Услышав, что я купил трофей, и посмотрев купчую, утратил к машине всякий интерес. Зато, заметив у Олеси театральную афишку, живо заинтересовался, а узнав, что на следующей неделе будут давать «Сильву» Кальмана, извинился и ушел резервировать билеты.

– Ну что, поехали домой? – К «газели» подошел Рабинович, заглянул под тент.

Мы с Виктором сидели возле открытого ящика с пулеметом, залезли поглядеть на оружие. Точнее, я пошел поглядеть, а Виктор проверить.

– Вы чего паритесь, насмотритесь еще на эти машинки.

– Сейчас, Осип Давыдович. Только мокрыми тряпками ящики с патронами накроем, чтобы остыли. Напекло за дорогу. – И Виктор выпрыгнул из кузова.

Я прикрыл ящик с «браунингом» и тоже вылез из этой парилки. Блин, только лето начинается, а уже жарит. Витька приволок ведро с водой и ветошь, залез в кузов, накрыл ящики с патронами мокрыми тряпками, да еще сверху оставшуюся воду вылил. А то они, на фиг, нагрелись вместе с машиной так, что руку жгло. Зря Витька темно-коричневый тент не снимет.

Опять выстроились в колонну и неторопливо поехали домой. Олеся читала какую-то книжку, купленную в Москве, я крутил баранку, негромко играла музыка в динамиках.

Впереди слева показалась стоящая на отходящей от перекрестка грунтовке красная машина. Какой-то микроавтобус вроде «Соболя».

Подъехали ближе, и машина резко перестала мне нравиться, а потом я понял почему. Над машиной кружились местные канюки.