Василий Звягинцев - Большие батальоны. Том 2. От финских хладных скал…

Дверь открылась. Сначала в неё цепочкой вошли пятеро солидных мужчин в камуфляжах. Руки у всех за спиной зафиксированы, и рты толстым специальным пластырем заклеены. За ними — четыре пёстро, совсем не по-военному одетые девушки с автоматами через плечо. Замыкающей — вездесущая Глазунова. Она с грохотом свалила на ближайший стол груду оружия и патронных подсумков. Выпрямилась и замерла, как бы охраняя свои трофеи. Глазами при этом постреливала по сторонам вполне дружелюбно. А присутствующие сотрудники Хворостова пока что только ошарашенно вертели головами. Молча.

— А где вторая половина отделения? — спросил Фёст у Полины.

— На постах. Этих ребят подменили. Система охраны и обороны не нарушена, — поручица опять улыбалась Ляхову так, что Людмилу передёрнуло. Нет, ну нельзя же так наглеть! Только Герте она готова что-то простить, но никому больше.

— Молодец, Полина. Завтра же здесь четвёртую звёздочку получишь, обещаю, а с остальным — твоё начальство разберётся. Ну и господин полковник пусть делает выводы, как у него караульная служба поставлена.

Повернулся к Хворостову.

— Вы садитесь, садитесь, Сергей Саввич. Где вы там служили, до штабов? Спецбатальон поддержки погранвойск? А до этого наверняка ведь рассказы про штурм дворца Амина слышали. Моим бы девчатам поручили — без стрельбы и ненужного кровопролития справились. Как оцените — ваши бойцы ведь далеко не мальчики. И кто их без шума снял и обезоружил? Вы, Глазунова, никого не покалечили?

— Обижаете, господин полковник. Пареньки и не рыпнулись… За что их бить?

Ляхов сел, совершенно машинально взял очередную папиросу. Ну не выходил без этого разговор.

— Так что, товарищ Хворостов, фронткамерад, про «Чёрную метку» вы можете предполагать, что вам угодно, а вот что вы думаете про моих девочек?

Вся прибывшая команда уже рассредоточилась по помещению, без нервного напряжения, но чётко контролируя весь его объём по многократно пересекающимся директрисам. И глазами, и стволами.

Главе принимающей стороны было крайне тяжело сохранить подобие самообладания.

Ещё и Людмила не выдержала, добавила «свои пять копеек».

Спросила, обращаясь к своим вчерашним спутникам, Эдуарду и Григорию, достаточно вроде бы опытным фронтовым разведчикам:

— Ну, что же вы своему командиру сразу всё не объяснили?

— Мы объясняли, он не поверил, — не то удручённо, не то со скрытым торжеством человека, чья правота подтвердилась самым наглядным образом, ответил Эдуард.

— Приношу свои извинения, — выдавил Хворостов. — Не скрою, не поверил, думал, чего-то вы недопоняли в происходившем. И сейчас не могу поверить. Как вы… ваши сотрудницы всё это провернули? Я ведь своих людей знаю…

— Своих знаете, моих — нет. А если разведке не удалось установить силы и средства противника, уровень его подготовки — нужно быть трижды осторожным. Да что я вам прописные истины объсняю? Вы обратили внимание, в каком чине госпожа Глазунова?

— Вы сказали — поручик. Я решил, что позывной такой…

— Отнюдь, это её подлинный чин, или, по-нашему, воинское звание. Дело, видите ли, вот в чём, — Ляхов щёлкнул пальцами, подбирая походящие слова. — В той армии, где служат эти прелестные существа, уровень военно-технической оснащённости значительно ниже, чем в нашей российской или, не к ночи будь помянута, американской. Приходится компенсировать. Про японских ниндзя слышали, конечно, или, если поближе взять — вьетнамцы в известной войне. Да, кстати, ваших ребят нужно освободить. Пусть не обижаются, что так с ними поступили, наглядный урок, ничего личного.

По его кивку девушки, сохраняя бдительность и осторожность, развязали охранникам руки, убрали пластыри.

— Скажите, — обратился Фёст к ближайшему из них, — вы что-нибудь вообще успели заметить, услышать, почувствовать?

Чоповец был в таком состоянии и настроении, что говорить не стал, просто отрицательно мотнул головой.

— Поподробнее, пожалуйста, — попросил Хворостов, — что это за армия такая, с дореволюционными чинами, плохим оснащением и высочайшим уровнем индивидуальной подготовки? Не израильская ведь?

— Упаси бог. Я как раз с самого начала хотел вам всё рассказать, да вы меня всё время отвлекали. Теперь слушайте. Удивляться не обязательно, просто так уж мир устроен…

Он буквально за десять минут, умалчивая лишь о том, что сейчас не имело непосредственного отношения к делу, рассказал и про другую Россию, и про «Мальтийский крест». Не стесняясь присутствия полутора десятка бойцов Хворостова. Таиться теперь незачем, если завтра всем этим людям придётся работать в связке с «печенегами» или любой пришедшей с той стороны воинской частью. На весьма ответственных должностях. Наверняка все присутствующие — офицеры, от капитана, как минимум, и выше. Каких служб — несущественно.