Андрей Бондаренко - Карибская сага

Так вот, жители Сан-Анхелино к такому креативному виду Джедди привыкли уже года через три-четыре после его неожиданного появления.

Изменился он с тех пор не сильно, разве что подрос немного – вплоть до полутораметровой отметки, да шёрстка стала чуть погуще, да уши чуть пропорциональней стали смотреться – растут, наверное, всё же медленнее, чем другие части тела. Вот, только никак не соглашается мальчишка носить обувь, всюду босиком бегает. Из чего у него подошвы? Непонятно. Правда, говорят, что на них тоже шёрстка растёт знатная…

Как бы там ни было, парнишка он шустрый и добрый, все в городке его любят. Да и способностями Джедди не обделён: легко болтает по-английски и по-испански, читает всё подряд, и вообще – очень сообразительный.

А слух у него, обоняние, острота зрения – любой индейский охотник за аллигаторами позавидует. Да и как же иначе, чистокровное дитя природы, судя по всему…

Колыбельку и серо-серебристую «пелёнку» сеньора Сара показывает всем многочисленным гостям дома семейства Монтелеон. Но никто из этих уважаемых личностей – ни скитальцы морей, ни кладоискатели и рудознатцы, ни учёные-путешественники, ни, даже, могучие вожди индейских племён, не смогли помочь в разрешении этой тайны. До сих пор так и не установлено название металла, из которого изготовлена колыбель, не опознано и животное, некогда носившее необычную шкуру…

Ну, а здоровенная камышовая кошка по прозванию Маркиза появилась года два тому назад, уже при мне.

Дело было так.

В один погожий летний денёк нагрянула в Сан-Анхелино «La Expidicion».

«La Expidicion» – это четверо толстых и смешных иностранцев: то ли немцев, то ли каких-то там ещё шведов или бельгийцев. Все четверо были одеты в короткие штанишки («шорты» называются), чёрные высокие ботинки со шнуровкой, плотные брезентовые зелёные куртки и белые пробковые шлемы.

Таких типажей в этих краях ещё никто не наблюдал, поэтом популярность «La Expidicion» в Сан-Анхелино была необычайной: бело-лимонно-жёлто-буро-чёрная толпа зевак следовала за странными иностранцами буквально по пятам.

Странен был и багаж пришельцев: кроме многочисленных баулов и чемоданов присутствовало ещё около сотни больших металлических клеток с очень толстыми поперечными прутьями и крепкими запорами.

Долго в городке экспедиционеры не задержались. Не торгуясь, заезжие господа скупили всех имеющихся в наличие мулов, разнообразное продовольствие и походное снаряжение, наняли в качестве проводников и помощников на все руки дюжину местных бездельников, после чего отбыл сей немаленький караван (только для перевозки клеток потребовалось сорок мулов), в джунгли – в неизвестном направлении, с неизвестной целью…

Прошёл месяц, в течение которого жители Сан-Анхелино изнывали от любопытства – для чего же всё-таки loko gringos отправились в джунгли? Уж больно клетки имели внушительный вид и явно предназначались не для попугаев или иных пернатых пленников.

И вот, это свершилось! По улице Гроба Господня, центральной улице городка, важно выступала очень странная процессия. Усталые и явно испуганные мулы, нервно тряся ушастыми головами, везли клетки, в которых сидели, лежали и стояли дикие камышовые коты и кошки: совсем ещё котята и здоровенные матёрые особи, полосатые и одномастно-бурые, вопящие на все лады и гордо молчащие, презрительно сплёвывающие по сторонам.

– Valgame dios! – многоголосо выдохнула удивлённая толпа любопытных, не готовая определить сразу своё отношение к происходящему…

Дикие камышовые коты (как, впрочем, и кошки), – создания достаточно злобные и нелюдимые. Но, всё же, здесь их уважали: обитали они в самых болотистых местах джунглей, не привлекавших людей, жили очень скрытно, никогда не появлялись в человеческих поселениях, но зато и никогда не воровали из охотничьих капканов кроликов и перепёлок, – а ведь даже ягуары подчас не брезговали такой лёгкой добычей.

Короче говоря, камышовых котов воспринимали как пусть и нелюбимых, но, всё же, достойных соседей и – поскольку попадались они на глаза нечасто – как некую редкую достопримечательность джунглей, о которой так принято рассказывать всякие байки и небылицы за дружескими посиделками.

И тут сотни этих «достопримечательностей» заключены в клетки подозрительных чужеземцев, за крепкими запорами.

Заволновались горожане, заспорили…

И где-то через час выборные, во главе с самим Comandante, уверенно вошли в холл отеля «El Nacional», где квартировала «La Expidicion», дабы потребовать однозначных объяснений.