Алина Кускова - Zамарашка

– Дэ! Дэ! Дэ! – как на базаре завопил тот. Так, насколько я знаю, кричат восточные мужчины перед тем, как развестись с женой. Только они кричат «нет». Но Гельм оправдал мои надежды, – я на неэ нэ жэнюсь!

– Обожемой! Неужели это правда! Король, как я рада! Дайте я вас расцелу…

– У-у-у-у-у-у! – взревел он как раненый бегемот. – У-у-убью!

– Не стоит даже пытаться, – резонно заметил Эдберг. – Не дадим.

– Убивать за поцелуй? – хмыкнула я. – Настоящая Синяя борода этот рыжий Завоеватель.

И на всякий случай приняла стойку боевого хомячка. Самое большое, на что способна, вообще-то я драться не умею.

– Господи! – изменил своей присказке испуганный падре, спрятавшийся под алтарем, – снизойди до этого дома и не дай разгореться международному конфликту!

– Позднэ! – бросил ему повернувшийся к выходу король. – Я обэвляю вэйну!

И ушел, громко хлопнув дверью.

– Какой невоспитанный молодой человек! – возмутилась мачеха, глядя на то, как дверь слетела с петель и прихлопнула папашу Грэма. – Дорогой, ты жив?

– Почти, дорогая. Я полуживой от всего того, что здесь произошло.

– На все воля небес! – вылез из-под алтаря священник.

– Шампанского! – прокричала я, радостно возбужденная. – Выпьем за здоровье моего не жениха! Кстати, а что он объявил перед уходом?

– Талия, – вздохнул Бониэль, – он объявил нам войну.

– Мне, то есть? Девушке? Ну и воин! Ничего, со мной только свяжись, не отделаешься.

– Он объявил войну нашему королевству, Тали, – поправил меня герцог. – Вы же сестра короля! Через вас – самому королю, что означает – всем нам.

– Какой ужас! – обомлела мачеха. На этот раз многострадальное кресло ее выдержало. – Король Теобор узнает и будет огорчен…

– Король будет доволен исходом этой встречи, – усмехнулся Эдберг. – Поздравляю вас, Тали, вам удалось перевернуть с ног на голову надоевший властелинам мир!

– Я виновата в этом?! Война из-за меня?! Ой, я этого не хотела! Я просто не хотела замуж! Я… я… да …я…

Не хотела я быть причиной гибели воинов, ни своих, ни чужих!

– Поздняк метаться, Архипова, – донеслось до меня с подоконника. – Всем привет! Кто не знает, я глюк. Кто знает, я фея. Весело тут, искры так и летят. Ничего, что у вас тут поблизости сеновал? Я вообще-то бесоведение сегодня сдала! Ну и запашок здесь! Так пахнут брачные узы?

– Шампанского ей, – пробормотала я, глядя на Альдагиру, явившуюся миру в школьном платье с белым воротничком. – А мне йаду.

Альдагира слетела с подоконника и опустилась на пол, взмахнула рукой и пробормотала: «Замри или умри!». Все замерли. Мачеха осталась сидеть в кресле с открытым ртом, готовая вот-вот возразить папаше Грэму, накинувшемуся на нее с обвинениями. Произнести он их не успел, но она, предвидя, опередила слова. Падре замер на своем рабочем месте, горестно вздыхая о несостоявшемся браке, ему светил немалый гонорар от короля Гельма. Пажи застыли возле декораций, намереваясь их разбирать. Герцог Эдберг замер в позе торжествующего героя, я поразилась его сходству со скульптурами древне-греческих богов. Та же горделивая постановка головы, царственная осанка, великолепное тело, насколько можно судить по строгому облегающему костюму, надменный вид. Бониэль как истинный воин остался стоять с рукой на эфесе шпаги. Благородный рыцарь, точно, вот на кого он похож! Миканиэль шагнул ко мне, наверное, это символично. Как напряжен его взгляд! Сколько в нем невысказанной горечи! Он опечален войной или чем-то другим?

– Почему они молчат? – спросила я Альдегиру.

– А, отомрут скоро, с заклинаниями у меня не все в порядке. Но поговорить мы успеем. Слушай, Золушка, я тут услышала кое-что в аудитории. Одна фейка болтала другой о тебе. Я вклинилась в разговор и… ты же знаешь, как это бывает: шпаргалка за чужую тайну… Так вот, она говорила, что король Теобор спит и видит, как нарушить указ Императора о миролюбии и непротивлении сторон…

– Кто у нас Император? – вяло поинтересовалась я, присаживаясь на подоконник.

– Верховный правитель волшебного мира, – пожала она плечами. – Он долго терпел распри и приказал соседям-королям больше не ссориться и не менять границ. Против того, кто начнет ссору, ополчатся все остальные. Никто и не начинал до этого момента. Ну, ты дала, подопечная! Теперь такая заваруха начнется! Против рыжего все соседи пойдут… Фу, что за гадость?

Она бесцеремонно подняла мои юбки и отвязала мешочек, заглянула внутрь и удивилась.

– Старая Тильда! Вот как ты закончила свой век.