Вячеслав Шалыгин - Остров Z

Две трети всех объектов и населенных пунктов были нанизаны, как на шампур, на почти прямой двадцатикилометровый участок трассы областного значения. Отстояли от нее максимум на пять километров в южном или северном направлении. И условный центр ограниченной потопом территории находился тоже почти рядом с шоссе. Получалось, что с востока на запад – от уцелевшего моста до размытого западного участка трассы – зону бедствия можно было легко и комфортно пересечь по асфальту. А вот если двигаться с юга на север или обратно, приходилось полагаться на выдающиеся возможности военной техники. По такой грязюке пробраться было реально либо на больших колесах и полном приводе, а лучше – на гусеничном ходу, либо на своих двоих.

«Хорошо, что пока все в порядке с горючкой, – подумалось лейтенанту Хромову. – Спасибо нефтебазе. Боевую задачу ведь никто не отменит, а до ее выполнения далеко. А нормального тылового обеспечения нет. Вот закончатся ГСМ, придется спрыгивать с брони и двигаться пешим порядком. Тот еще геморрой. По грязи, с рюкзаками, боекомплектом, а кругом противник. Жесть! Ладно бы подсохло. Так ведь нет, снова дождик зарядил. Просили его?!»

Хромов от огорчения сплюнул в грязь и накинул капюшон ОЗК. Вообще-то, если задуматься, в дождливой погоде имелись свои плюсы. Противник уходил в лес и на открытой местности не появлялся, а потому группы чистильщиков могли свободно разъезжать по полям, кататься из деревни в деревню или просто бродить там, где не было особо глубокой грязи, не опасаясь нападения. И пополнения после дождливых ночей противник не получал. Таких ночей было всего-то три или четыре – обычно к десяти вечера небо прояснялось – но и такой скудной статистики хватило для выводов.

Командир отдельного отряда химзащиты майор Кудашов утверждал, что все дело в Луне. Зараженные только тогда становились полновесными СИБО (субъектами-источниками биологической опасности, а неформально – зомби, или на солдатском языке – духами), когда попадали под прямой лунный свет. Почему так? Майор явно не знал, но чтобы не терять лицо, отмахивался и говорил, что дело в неизученных пока фотохимических процессах, катализатором которых выступает именно свет Луны. На вопросы с подковыркой вроде: «Чем принципиально отличается лунный свет от солнечного, если он отражение последнего от Луны», Кудашов предпочитал не реагировать. Или же отвечал коротко: «Искажением спектра», делая при этом вид, что вкладывает в ответ особый, недоступный средним умам смысл.

Лейтенант Хромов был согласен с командиром, но хотел знать больше, а потому интересовался любыми мелочами, связанными с проблемой. Нет, не потому, что Хромову «больше всех надо», как выразился командир передвижной лаборатории, вечно сомневающийся и осторожный лейтенант Лавочкин (за пугливый нрав бойцы прозвали его Лейла). Просто иначе здесь с ума можно было сойти. Либо от страха и отвращения – это во время зачисток, либо от скуки – когда приходилось тупо торчать на позициях под нудным дождем.

Книжек не было, никакая связь почему-то не работала, травить байки в компании лейтенантов надоело. Из Лейлы компаньон был никакой, а командир разведгруппы капитан Валентинов или второй взводный старлей Адомян предпочитали травить про баб, тачки или собственные подвиги. Углубляться в химию, физику или, прости господи, мистику текущих событий они принципиально отказывались.

В общем, Хромов был вынужден развлекать себя сам. Наиболее интересным из очевидных развлечений выглядел сбор фактического материала о необычном противнике. Этим Хромов и занялся. И постепенно ему даже стали нравиться эти околонаучные изыскания. А что, версии на их основе рождались всякие, по большей части, конечно, слабые, но в одной из десяти все-таки имелось рациональное зерно. И Хромов эти зернышки прибирал, накапливал, пересчитывал, складывал так и этак. И картина потихоньку вырисовывалась. Пока размытая, но уже что-то! Во всяком случае, лейтенант Хромов не «плавал» и не отмахивался, как майор Кудашов, когда бойцы задавали вопросы по теме.

Случалось такое редко, но случалось. Правда, вопросы были однотипные: «Когда домой?», «Что опять за хрень?» и «Откуда они только лезут?» Последние два относились к категории риторических, а на первый имелись сразу два ответа, на выбор. Либо «Когда все закончится», либо «Когда придет замена». С точки зрения бойцов, оба ответа тянули на «троечку с минусом», но все равно Хромову ставился «зачет». Бойцы ведь и сами понимали, что конца происходящему в окрестностях райцентра Мошнино не предвидится. С каждым днем оперативная обстановка только осложнялась. И замена, если она даже придет, проблему решить не могла. Пусть совместными усилиями удастся уничтожить всех духов. Вернуться «за речку» нереально до того момента, когда придет приказ об окончании карантина. А каким макаром он придет, если нет связи? То есть круг замыкался. На скорый дембель надежды не было. И этому печальному умозрительному выводу имелось грозное фактическое подтверждение.