Андрей Захаров - Перекрёсток времён. Бородатые боги

Не успел Синчи Пума дать команду остановить избиение, как один из удачно брошенных камней попал парню в висок, и тот упал как подкошенный. Смерть наступила мгновенно. Увидев гибель своего возлюбленного, девушка громко закричала и бросилась ему на грудь. В этот момент новый камень ударил уже ее в голову. Она болезненно вскрикнула и распласталась на теле юноши.

Неожиданно для Уварова да и для всех пришедших с ним до этого тихий Будаев вдруг зарычал как разъяренный тигр и бросился на исполнителей казни. Преодолев на одном дыхании разделявшие их несколько десятков метров, он с силой обрушил древко своего короткого копья, служившего ему посохом, на головы и спины убийц. Несколько человек, получив удары, упали на землю. Другие, сначала замерев от неожиданного нападения, но сообразив, что нападавший всего один, попытались окружить и схватить Будаева. Захватом руководил очнувшийся от испуга толстый инка. Но на этом все их активные действия закончились.

Вслед за Будаевым по команде вождя уже бежали воины-уаминка. Они мгновенно скрутили всю гоп-компанию, при этом хорошо намяв тем бока. Особенно в этом преуспели разведчики во главе с Юску, прошедшие школу Уварова. Ребята так приложили палачей, что некоторым сломали руки и носы, а одному вообще свернули шею. Увидев, что его враги повержены, Будаев бросился к казненным. Упав на колени перед девушкой, он проверил пульс на ее шее, затем достал из походной сумки маленькое зеркальце и приложил к ее губам.

– Ну что, Галдан? Жива? – спросил подбежавший Уваров.

– Жива, командир! – радостно сообщил бурят. – Дышит. Сознание потеряла. Контузия, однако.

Будаев открыл флягу с водой и аккуратно умыл девушке лицо. Она тихо застонала и приоткрыла глаза.

– Прикрой ее, Галдан. И перевяжи раны. Парню уже ничем не поможешь, – приказал Олег, оглядев полуобнаженные тела. – А я помогу вождю разобраться, что здесь произошло.

Будаев кивнул головой и проворно скинул со спины свой вещмешок-сидор, сняв с него свернутую в скатку шкуру убитого им ранее матерого самца пумы. Бережно прикрыв шкурой тело спасенной девушки, Галдан принялся отпаивать ее водой.

Все это происходило на глазах безмолвной и ничего не понимающей толпы местных жителей. Они пришли в себя только тогда, когда заметили приближающегося к ним разгневанного Синчи Пума, главного чиновника – оно-курака – в этом районе провинции. Все как один упали на колени и склонили головы в низком поклоне.

– Где староста? – грозно спросил вождь. – Привести его ко мне.

Синчи Пума давно знал старосту селения – пачака-курака – управляющего сотней семей по имени Таки. Правда, вождь бывал здесь не часто, но хорошо относился к старосте, так как тот выполнял все работы, собирал налоги и старался заботиться о своих соплеменниках. Погибший юноша был его младшим сыном. Когда к вождю, уже севшему на заботливо подставленную походную скамейку, обозначавшую его высокий ранг, подвели старосту деревни, тот еще не отошел от смерти сына и туманным взором посмотрел на Синчи Пума.

– Таки, кто эти люди и почему они убили твоего сына?

Услышав обращение к нему, управляющий вдруг заплакал и упал на колени перед вождем.

– Таки, ты же старый воин и не раз был со мной в битвах. Встань и возьми себя в руки. На тебя смотрит вся община, – сказал Синчи Пума, но уже спокойно и тихо. Так, чтобы было слышно только старосте. – Я знаю. Он был твоим любимым сыном. Его смерть – великое горе. И я разделяю его с тобой. Почему ты не послал ко мне гонца?

– Это люди Атука, пичкапачака-курака – управляющего пятью сотнями семей, главного чиновника над нашим и соседними селениями, – немного успокоившись, рассказал Таки. – Мой четвертый, младший, сын Куюк похитил у него девушку по имени Айра, она родом из нашей айлью. Они любили друг друга с детства. Но Атук отобрал красавицу Айру в «дом избранных женщин» и хотел отправить ее в Уануко, столицу нашей провинции. Я не успел сообщить тебе об этом, мой господин. Они пришли незадолго до вашего появления. Старший из них по имени Чунка сказал, что Куюк нарушил закон и поэтому должен умереть, чтобы не навлечь гнев Сапа Инки на нашу общину.

К ним подошел Уваров.

– Парень умер мгновенно, но девушка жива. Будаев ее отпаивает. Скоро поправится, – ответил Олег на немой вопрос в глазах вождя.

– Таки, пошли людей в помощь. А мы поспрашиваем об этом других. Сомнения закрались в мою душу, – произнес Синчи Пума. Вождь вспомнил, как когда-то и его любимую дочь Куси отбирали в «дом избранных женщин». Но тогда приезжал специальный чиновник из Хосхо, и только он мог забрать с собой местных красавиц. Это право не распространялось на чиновников, к которым в настоящий момент принадлежал Атук. – Приведите ко мне Чунка.