Андрей Величко - Наследник Петра. Кандидатский минимум

Тут император понял, что всплыла еще одна проблема. Да, он самодержавный монарх, который с полным правом может считать все государственное своим. Но ведь это означает всего лишь то, что личных денег у него вообще нет! Вот он и вынужден тратить на сугубо личные нужды бюджетные деньги, что не очень правильно – он же, в конце концов, не какой-нибудь ворюга Табуреткин. Выхода из такого положения всего два. Первый – вообще отринуть все личное, но к такому подвигу молодой царь мало того что был абсолютно не готов, так еще и не собирался готовиться. Второй – провести четкую границу: где его личные деньги, а где его же, но государственные.

«Итак, император – это должность, – начал прикидывать Новицкий. – Причем ее не занимают на общественных началах, а значит, тут положена зарплата. Пусть это пока будет сто рублей в месяц. Мало, конечно. Если кто узнает, что я за такие копейки управляю государством, то будет стыдно, но ведь обнародовать эту сумму вовсе не обязательно. На большую же я пока не заработал. Вот как совершу что-нибудь выдающееся, то сначала дам себе премию, а потом и вовсе повышу оклад.

Значит, – продолжил рассуждения молодой царь, – с зарплатой все ясно. Но ведь я имею право и на побочные доходы! Например, кто указал Баташеву места залегания золота? Вот-вот, а это означает, что и мне здесь тоже что-то причитается. Сколько? Ну например, двадцать пять процентов, как через почти триста лет будет положено по закону. Стоп, но это же не клад, а содержимое недр, которые государственные… да и больно жирно будет по миллиону в год на игрушки тратить! В общем, с золота мои пять процентов, и все тут. В конце концов, я же самодержец, – напомнил себе Новицкий. – И, значит, могу произвольно назначать любую цифру. Все? Нет, еще остаются отчисления Кристодемуса. Вот это, пожалуй, придется забрать себе целиком, к государственным деньгам их не отнесешь никак. Фигушки, а подоходный налог? Пусть будет как у людей, то есть тринадцать процентов, которые пойдут государству с платежей целителя. Значит, таковы пока и будут мои личные доходы, из которых я имею полное право делать подарки своим как настоящим, так и бывшим женщинам. В общем, тысячи полторы Лизе можно спокойно подкинуть из личных средств. А вот если у нее нормально получится окрутить Фридриха, то это уже будет государственное дело и премия за него пойдет из бюджета».

Вообще-то обычно за завтраком царь ел немного, но сегодня пришлось поднапрячься, чтобы не смущать Елену, которая, по мнению Новицкого, явно нуждалась в усиленном питании. В общем, хоть и с трудом, но им удалось съесть все, что натащили подчиненные Афанасия, после чего Татищевой была поставлена задача – нарисовать эскизный проект паровой машины двойного действия, идею которой она высказала вчера. А Сергей отправился к Новодевичьему монастырю, близ которого располагалась биологическая лаборатория Невидимой службы. Бабка сказала, что там уже достигнуты определенные результаты, и Сергей хотел поглядеть, какие именно.

Эта лаборатория была создана весной как зародыш будущего института народной медицины, ибо Новицкий на своем опыте убедился, что никакой другой медицины в России пока просто нет и, главное, ее и создавать-то не из чего. Так что пусть подруга бабки Настасьи, Агафья Васильевна, собирает своих старых учеников и учениц, набирает новых и начинает исследования. Под это дело было выделено две тысячи рублей в месяц, дом на западе Москвы и два микроскопа. Или, точнее, полтора, потому как второй имел всего лишь пятидесятикратное увеличение и из всех микробов в него можно было рассмотреть разве что инфузорий.

Сразу после принятия решения о создании лаборатории Сергей побеседовал сначала с бабкой, которая брала новое дело под свое общее руководство, а потом и с Агафьей Васильевной. Его интересовало – достаточно ли широкие у нее взгляды, чтобы заниматься не только методами исцеления, но, так сказать, и обратными. Бабка сразу заявила, что со взглядами у ее подруги все в порядке, она уже лет двадцать помогает ей, Анастасии Ивановне, именно таким образом, о коем намекнул государь. Ну а личная беседа это подтвердила, так что добрым старушкам была поставлена первая задача. Требовалось создать средство, которое вызвало бы у принявшего его мощную и неудержимую диарею – или, если говорить проще, то понос. Причем надо, чтобы он продолжался подольше. Идеальный же вариант – диарея становится хронической, но тогда нужен и метод ее излечения, если понадобится. Всем этим молодой царь собирался осчастливить Станислава Лещинского, когда тот соберется ехать в Польшу для участия в королевских выборах.