Алексей Махров - Период полураспада. В ядерном аду

– Ура! – закричала Катя. – Теперь не нужно ноги о шпалы бить!

Но радость от находки прошла почти сразу: Рогозин, поковырявшись полчаса в двигателе, объявил, что «этот поезд никуда не поедет». Однако Паша, пожалев, что с ними не было дяди Толи Нахамсона, умевшего реанимировать любую технику, все-таки нашел, как извлечь из находки хоть какую-нибудь пользу. С помощью найденных в инструментальном ящике мотовоза ломика и кувалды, а также привлеченной к работам чьей-то блудливой матери бойцы сумели отцепить от состава и выкатить на основные пути один из вагончиков.

Свалив в него рюкзаки и оружие, потопали дальше налегке – катить по рельсам груз не в пример приятней, чем тащить его на плечах. А вагончик настолько мал, что его собственный вес вообще можно не брать в расчет.

Таким способом они легко, не напрягаясь, сделали за день сорок километров с одним привалом. И ровно в пятнадцать тридцать по часам лейтенанта уперлись в новые стальные ворота, перекрывающие тоннель. Неужели опять тупик? И семьдесят километров пути проделаны зря?

Панкратов сгоряча предложил взорвать преграду ко всем чертям, благо у них с собой была припасена пара килограммов «пластика». И лейтенант уже почти решился на это, но потом прикинул – группа уже должна находится непосредственно под городом, а насколько он знал, некоторая часть линий московского метро лежит под рекой.

– Ядерные взрывы наверняка повредили гидроизоляцию и дренажные системы! – сказал Скорострел. – Да и за прошедшие годы никто не озаботился включать время от времени откачные насосы. Так что за этими воротами вполне могла оказаться вода под потолок. Надо придумать другой способ открытия.

Вставив в фонарик свежий (последний!) комплект батареек, Рогозин тщательно облазил всю преграду. Затем это повторно проделал Панкратов. Они нашли пульт управления с тремя кнопками: «Открыть», «Закрыть», «Стоп», но он, естественно, работал от электричества. Да если бы даже оно и было – электромоторы привода наверняка неработоспособны. Однако Паша решил, что предки не могли быть настолько непредусмотрительными, чтобы иметь всего один способ открывания. И стал искать что-нибудь… странное. И ведь нашел! Между пультом и плитой ворот из стены торчал штырь квадратного сечения, с шириной каждой стороны миллиметров тридцать. Павел самым тщательным образом осмотрел место крепления этого штыря и увидел, что он не просто торчит, а уходит за стену в специально подготовленное отверстие. Это явно ось какого-то механизма. И провернуть ее можно с помощью рычага, имеющего соответствующее квадратное отверстие.

К сожалению, им так и не удалось найти на месте ничего подходящего в качестве требуемой рукоятки. Волей-неволей, но приходилось возвращаться несолоно хлебавши. Красноармейцы перекусили возле неприступных ворот и отправились в обратный путь. На этот раз маршрут отнял немного больше времени, чем в первой половине дня, и на платформу промежуточной станции они выбрались только около полуночи. Устали так, что, даже не поужинав, рухнули на пол в том же зале, что и накануне, и заснули как убитые.

Пашка проснулся раньше остальных. В кромешной темноте (фонари, понятное дело, они выключили) ярко светились стрелки наручных часов Рогозина. Лейтенант посидел некоторое время, пытаясь поймать ускользающую мысль, пришедшую во сне. Наконец поняв, что так свербело в мозгу, он встал и, торопливо схватив первый попавшийся фонарик, почти побежал в широкий коридор. Точно! Вот оно – метрах в двадцати от здешних ворот у стеночки лежал железный дрын, на который никто не обратил особого внимания в прошлое посещение. Скорострел нетерпеливо схватил ржавую железку и довольно рассмеялся, словно мальчишка! Было чему радоваться – на одном из концов дрына виднелось квадратное отверстие!

«Но если он лежит здесь, то ведь и эти ворота должны иметь похожий механизм, – подумал Павел. И верно – из стены рядом с ними торчал такой же штырь. – И его мы вчера второпях не заметили!»

Он приложил рычаг к штырю – с небольшим усилием (ржавчина!) рукоятка села на торец оси.

– А ну-ка! – сам себе сказал Пашка, наваливаясь всем телом. И после небольшого сопротивления рукоятка просто «провалилась» под его весом. Абсолютно беззвучно стальная стена начала отодвигаться в сторону по мере вращения рычага. Из расширяющейся щели не полилась вода и не вынесло облако радиоактивной пыли. Даже ток воздуха не усилился. А вот последнее – плохо! Это означает, что и здесь тупик. Отодвинув ворота примерно на метр, Пашка бросил крутить и осторожно заглянул в открывшийся проем, подсвечивая себе фонариком. Никого и ничего! Совершенно пустой коридор, и свет фонаря не добивает до его конца. Сообразив, что из всей снаряги на нем только пистолет, лейтенант пошел в комплекс, чтобы вооружиться и разбудить остальных.