Александр Сапаров - Царев врач, или Когда скальпель сильнее клинка

Передо мной сейчас стояла задача полностью изолировать пациента от дальнейшего контакта с ртутью, я не надеялся, конечно, что удастся вывести всю ртуть из организма, но все-таки в течение последующей жизни ее количество в организме будет уменьшаться. У меня не имелось пока ни унитиола, чтобы выводить из организма тяжелые металлы, ни сероводородных ванн. Хотя… надо будет продумать о возможности их получения.

Так что передо мной стояла задача: объяснить царю необходимость правильного питания, правильного чередования сна и бодрствования, соблюдения постов без голодовок. Потом я планировал еще давать ему успокаивающие сборы на ночь, и кроме того, пару его телохранителей выучить на массажистов, показав своим личным примером, как нужно проводить массаж спины и шеи. К сожалению, у меня еще не было мазей обезболивающего плана, но я уже в ходе осмотра царя спросил, кусали ли его пчелы, и узнав, что ничем особым эти укусы не заканчивались, решил, что можно будет заняться и апикотерапией. Про змеиный яд я, конечно, помнил, но мне было даже страшно подумать, что со мной сделают, если узнают, что я мажу царя мазью со змеиным ядом.

Во время беседы Иоанн Васильевич все пытался завести разговор про астрологию, но я старался представить себя совершенно несведущим в этом деле, что, впрочем, так и было. И я понял, что вскоре вакантное место астролога при царе будет кем-то занято.

У царя во время беседы стало ломить руку, и тут я решился и, массируя ее, начал самый освоенный бабкин заговор. Царь оказался очень внушаемым пациентом, и, когда я закончил, он, глядя на меня блестящими глазами, сказал:

– А ведь нисколько не болит рука, совсем прошла. А Бомелька бы сейчас за мазью вонючей побежал.

На сегодняшний день в моем присутствии царь больше не нуждался и, приказав, к которому часу мне быть у него завтра, он отпустил меня.

Приехал я к себе весь вымотанный, делать ничего не хотелось. Но без меня никто обойтись не мог. Первым прибежал Кузьма и показал мне первый подстаканник, сделанный в этом мире. На первый экземпляр серебра мы не пожалели. Еще бы, стаканом с подстаканником будет пользоваться Иоанн Васильевич, которому предстоит пить из него успокаивающий сбор. Мне казалось, что после этого заказы польются рекой.

Первый самовар у Кузьмы был также готов, он оказался шестиугольным, потому что Кузьма спаял его из шести небольших медных листов. Труба была железная, стояла на медной красивой подставке. А вот краник мастер сделал по-простому, и я тут же изобразил Кузьме варианты ручек для краника и для самого самовара. Он схватил чертежи и удалился творить дальше.

Затем ко мне заявился ключник и сообщил, что с лавкой все в порядке и что хотя стекла ему еще мало, но можно уже начать продавать, что похуже, а то потом этот товар уже никто брать не будет.

Когда все-таки все, нуждавшиеся в моих советах, меня покинули, я смог наконец подумать о дальнейших действиях. Учитывая, что теперь на мне очень много дел, я не смогу уделять внимание вотчине и усадьбе. И мне необходимо было создать костяк из моих людей, которые и в мое отсутствие смогли бы проводить мою линию в развитии производств.

Я сидел и записывал: Федор – общее руководство домашним хозяйством и финансами. Сашка Дельторов – строительство второй стекловаренной печи и воспитание стеклодувов. Антон – общее руководство мастерской по выгонке эфира, строительство небольшой больнички на несколько коек с перевязочным кабинетом, операционной, подсобными помещениями и шефство над девушками, работающими там.

Как я ни старался уйти от этого, на мне лежало еще два дела – это обучение лекарей, которому не было видно конца, и нескольких художников, там уже был виден просвет, и еще нашелся неожиданный ход в виде небольшой мастерской по производству масляных красок.

Единственное, чему я практически не уделял внимания, это моя охрана. Оружные холопы жили своей жизнью, занимались охраной усадьбы, моим сопровождением в поездках, а в остальное время иногда тренировались в воинском мастерстве.

Командовал ими старый десятник Осип, которого я с самого начала хотел заменить, но все не доходили руки, да и, собственно, не знал на кого.

В последней беседе с Хворостининым я пожаловался ему, что нет у меня опытного человека для охраны и других необходимых дел. Дмитрий Иванович неожиданно серьезно отнесся к этой проблеме и чуть не обозвал меня дураком, вернее, обозвал, сказав, что дуракам везет и я до сих пор жив. И вот несколько дней назад вместе с ним ко мне приехал угрюмый пожилой мужчина. Когда он слез с коня, было видно, что ходит он с большим трудом, левая нога у него почти не сгибалась. Мы прошли ко мне в кабинет, где имели длинную беседу, в результате которой бывший сотник боярский сын Борис Кошкаров занял должность начальника моей охраны. Как я понял, Кошкаров был чем-то обязан Хворостинину и поэтому с удовольствием взялся за работу по моей охране. Человек он был очень опытный, и, я так понял, что не только в охране, но и в других делах. По крайней мере, после того как он появился, моих воев, шатающихся без дела, видно не было. А на конюшне уже пару раз кого-то выпороли розгами.