Константин Муравьёв - Неизвестный с «Драккара»

«Тут, как я понимаю, носители двух цветов, белого и бирюзового. Есть какие-то идеи, что бы это значило?» – спросил я Магика.

Однако ответила мне нейросеть.

«Недостаточно данных. Но основной фон создаёт двадцать пять процентов расположенных внутри объектов физических носителей. Предположительно в этой части находится диапазон излучений другого вида неизвестных симбионтов» – такие выводы сделала Сеть на основании полученных от Магика данных.

«Значит, эти два симбионта более сильные или, как вариант, неизвестного типа, но руки тянутся начать именно с них», – заметил я за собой такое странное желание. Почему-то я чувствовал, что именно сейчас нужно проводить процедуру инициации, если хочу получить ещё и эти неожиданные бонусы, а не упустить момент и потом не разрешать возникшие из-за этого проблемы.

Чтобы дать себе ещё немного времени на обдумывание, я задал ещё один вопрос нейросети и Магику:

«Значит, они тут хранили этих симбионтов? Они их тоже вполне могли найти где-то?»

«Нет, с вероятностью восемьдесят четыре процента симбионты выращены на станции, общий нейтральный фон образовался в результате их длительного нахождения в этом месте».

«А длительное – это сколько?» – уточнил я.

«Примерно от двадцати до тридцати лет».

«Получается, у нас тут было девять существ и восемь симбионтов. Но, с высокой долей вероятности, симбиотические сущности выращены именно здесь. Видимо, это были восемь претендентов на получение симбионтов и один их хранитель, тот, у которого я взял ключ, – стал рассуждать я. – Нужно проверить, когда они прибыли на станцию. Что-то мне помнится некое упоминание о трёх кораблях, имевших доступ в охраняемый периметр станции».

Проверив записи логирования систем безопасности станции и просмотрев все упоминания о её посещении, я увидел, что по логам доступа в охраняемый периметр узла связи последний корабль прибыл относительно недавно. Прошло с тех пор чуть больше трёх недель. До этого не было ни одного корабля больше пяти лет.

Отмотав логи до следующей записи о проникновении на станцию посторонних, я заметил, что они были здесь чуть больше десяти лет назад, и так ещё три раза с периодичностью в пять лет. И всё время на станцию прилетал один из трёх кораблей. Информацию о порте и планете приписок, а также точные характеристики судов я сохранил у себя. А потом удалил их из списков доступа к станции.

«Длительность пребывания на станции для каждой партии составляет примерно пять лет, потом привозят следующих, а этих забирают, – понял я. – Значит, у нас есть время для безопасного нахождения здесь. Но зачем им так много времени нужно на проживание на станции?»

Видимо, мой второй вопрос был напрямую связан с симбионтами. Если данная периодичность – это время созревания и подготовки очередной партии ментосущностей и оно сейчас как раз наступило, что подтвердил мне и Магик своими косвенными выводами, то зачем им требовалось такое продолжительное время проживания здесь, непонятно.

«Неужели адаптация симбионтов происходит так долго?» – спросил я.

«Не располагаю необходимыми данными, но в целом адаптация завершается с прекращением полного слияния. А эта процедура занимает достаточно ограниченное время – от нескольких минут до нескольких часов».

«Понятно».

Напоследок у нас получилось, что это, вероятно, последняя партия, так как других шкатулок в той комнате не было.

«Это нужно будет тоже учесть, может, за последними прилетят гораздо раньше. Ведь их могли оставлять, как, например молодых адептов ухаживать за симбионтами до прибытия новой партии претендентов. А так как ухаживать уже не за кем, то и за ними могут прилететь в любой момент. Буду исходить из этого, как самого худшего варианта», – решил я.

И именно в этот момент от шкатулки с симбионтами волнами пошли эмоции страха, боли, голода и неимоверного одиночества.

«Я так понимаю, пришло время инициации», – почему-то даже с радостью подумал я.

«Фиксирую начальный этап процесса слияния у шести объектов».

«Странно, не все ещё хотят инициироваться. Шесть, наверное, это шесть белых симбионтов», – подумал я, заглядывая в коробку. Но к моему удивлению, пульсировали и переливались всеми цветами два бывших бирюзовых и четыре белых шара, они то увеличивались в размере, то уменьшались. И увеличение размера с каждой пульсацией шара становилось всё больше. Два оставшихся шара белого цвета горели постоянным и ровным насыщенным светом.