Андрей Валентинов - Нуар

Я молчал. Курил. Ждал. Наконец послышалось негромкое:

– Вы очень странный человек, Родион… Но долг, как известно, платежом красен. Хорошо, я вам помогу. Давайте прикинем, как и за какую часть тела мы будем вытаскивать вашего Лёву.

Теперь можно и перевести дух. Полковник Мохаммед Бек Хаджет Лаше свое дело знает.

Будем вытаскивать Льва.

– Стало быть, приехали, мсье Грай, – знакомый рыжеусый «ажан» открыл дверцу авто, ухмыльнулся. – Сплошные расходы из-за вас, сколько уже казенного бензина пожгли!.. А вы, напротив, не в убытке, на такси не тратитесь.

Не став возражать, он вышел из машины, поднял воротник плаща. Дождь зарядил еще с вечера, к утру перестал, но теперь вновь полил в полную силу. Мокрый тротуар, мокрые камни знакомой парадной лестницы, серые коринфские колонны, тоже мокрые, в неопрятных темных разводах.

Сержант поправил кепи, смахнул с лица упавшую каплю.

– Вы под дождем-то не стойте. Проходите к входу, мсье, там посуше. А я доложу по начальству. Кстати, тот военный, что у дверей – не ваш ли знакомец?

«Знакомца» Ричард Грай заметил сразу, еще не выйдя из машины. В это дождливое утро майор Сонник был при полном параде: шинель, фуражка, тяжелые яловые сапоги, памятный портфель. «Баритон» пребывал в одиночестве, вероятно, не нуждаясь в переводчике.

Общаться не было ни малейшей охоты, но мокнуть тоже не хотелось. Бывший штабс-капитан неспешно поднялся по ступеням, нырнул под портик, куда дождь уже не доставал, вынул из кармана папиросы. Майор стоял неподалеку, но подходить не спешил. Смотрел на небо, хмурился, наконец, не выдержав, шагнул вперед.

– Невежливо выходит, гражданин Гравицкий, о-о-от… Вы вроде как демонстрируете.

– И вам добрый день.

«Баритона» он встретить не рассчитывал. Утром позвонили прямо в номер, попросили подождать у аппарата, затем в трубке послышался взволнованный голос Прюдома. Объяснять комиссар ничего не стал, лишь попросил поторопиться, добавив, что машина уже выехала.

Интересно, «баритона» тоже везли за казенный счет? Или пришлось на такси тратиться?

От папиросы осталась лишь половина, когда майор заговорил сам.

– А я, гражданин Гравицкий, прямо из вашей бывшей аптеки – из той, которая возле крепости, о-о-от… Мне сказали, что она самая лучшая.

Ричард Грай пожал плечами:

– Надо было меня предупредить. Там не все лекарства на витрине.

– Ничего, о-о-от… Мне сразу нужное нашли, чтобы, значит, дышать легче было. Вежливая девушка, блондинка, у нее родинка на щеке, о-о-от… Она меня почему-то за немца приняла.

Бывший штабс-капитан невольно улыбнулся.

– Это Лили. То есть, конечно, она Жозефина, но мне так привычнее. Мы с ней познакомились при весьма романтических обстоятельствах. Бошей она боится. Кажется, во Франции с этой девушкой не слишком хорошо обошлись… Майор, последний наш разговор был излишне нервным, вы всё трибунал поминали…

Сонник взглянул удивленно:

– Сами же виноваты, гражданин Гравицкий. Такой тон берете, о-о-от… что рука сразу к пистолету тянется. Я тоже потом вспомнил. Вы что-то говорили про биографию этого Тросси, о-о-от… Моя сотрудница вас тогда перебила.

– Вы меня перебили. А я хотел обратить внимание на одно странное обстоятельство. Непонятно, где Тросси родился. В одном документе сказано, что в Штатах, в другом – во Франции. Здешние полицейские – народ любопытный, начали рыть, но узнали лишь то, что впервые художник объявился в Италии, когда ему было тридцать пять лет. Это 1925 год, то есть, именно тогда он приплыл сюда на «Текоре». 18 марта Тросси зарегистрировался у местных властей, в Италии объявился месяцем позже… Ничего особенного не заметили?

Майор на миг задумался.

– Допустим, он жил в Америке. Потом узнал, что умер его отец…

– Именно! Если верить документам, Чезаре – незаконный сын графа Антонио Тросси, который скончался в феврале 1925-го. Они очень похожи, практически на одно лицо. Кстати, граф тоже был художником.

– Мистику ищите? – хмыкнул Сонник. – Книжек упаднических начитались, о-о-от… Понимаю, куда вы клоните. Тросси, значит, и сын, и отец и почти святой дух. Не слишком остроумно, гражданин Гравицкий, мои подследственные куда интереснее истории выдумывают, о-о-от… Особенно когда высшей мерой пахнет. Вы мне не про Агасферов, а про заговор расскажите. Чего ваш подельщик Тросси выдумал, с кем связан, особенно по линии немецкой разведки. Тогда и в самом деле разговор, о-о-от… у нас полезный пойдет.