Юрий Корчевский - Командир штрафбата

– Выходим.

Они закрыли железную дверь и закрутили штурвал, заперев дверь на запоры.

Заминка случилась наверху, на этаже. Для сохранения секретности они решили закрыть потайную дверь. Сергей и так и эдак поворачивал подсвечник и нажимал на него – никакого толку. По наитию он перешёл на другую сторону от двери, где на стене висел такой же точно подсвечник. И едва он повернул его, как потайная часть стены со шкафом медленно и бесшумно вернулась на место. Теперь всё внешне выглядело так, как будто они только что вошли в дом. Ничто не указывало на то, что в доме есть секретное хранилище.

– Так. Самойлов, останешься здесь, на охране. Никого за периметр забора не пускать. Я в дивизию.

Вместе с Гельмутом Сергей добрался до дивизионного СМЕРШа и предъявил начальнику отдела карточки. Был вызван переводчик. Немца-опознавателя решили не привлекать – ведь сведения на карточках могут быть совершенно секретными, полного же доверия опознавателю не было.

И когда переводчик сразу же стал переводить на русский язык содержание карточек, начальник схватился за голову, слово в слово повторив недавнюю догадку Сергея.

– Да это же агентурный архив! Позже разберёмся, кому из немецких спецслужб он принадлежит. Его надо срочно вывозить. Колесников, ты хоть охрану выставил?

– Конечно – рядового Самойлова.

– Что, только одного?

– У меня только один боец и был.

– Бери конвойный взвод, грузовик и езжай на место. Завтра пришлю ещё людей и машину. На двух грузовиках сможете вывезти?

– Должны.

– Тогда действуй. За сохранность архива отвечаешь головой!

Пока Сергей приказал взводу собраться и приготовить грузовик, стемнело. При тусклом свете единственной фары ехали по улицам. Везде лежал битый кирпич, стояли сгоревшие машины и танки. В потёмках Сергей едва не заблудился. С трудом, поплутав, они нашли дом с архивом.

Сергей открыл калитку и крикнул:

– Самойлов, это я, Колесников! Не стрелять!

– Проходите, товарищ майор! Я бы и не стрелял, потому что узнал вас.

Солдаты заняли дом, устроившись у окон. Так шёл час за часом, и кое-кто из солдат стал уже клевать носом.

Вдруг Самойлов, сидевший на табуретке у окна в маленькой комнатке, сказал Сергею:

– Товарищ майор, кто-то через забор лезет.

Сонливость с Сергея тут же слетела.

– Дождись, когда он окажется по эту сторону забора. Я попробую выйти во двор и задержать его. Если он убегать станет или стрелять, бей ему по ногам. Может, он тот, кто нам нужен, и лучше взять его раненым, но живым, чем если он уйдёт.

– Понял.

Сергей подошёл к двери, тихонько открыл её и вышел на крыльцо. Спускаться по ступенькам он не стал, чтобы не стучать подошвами по бетону, а перемахнул через низкие перила на землю и подбежал к углу дома.

Неизвестный шёл прямо на него.

Сергей вскинул пистолет:

– Стой!

Неизвестный уронил на землю какой-то предмет и побежал к забору. На ходу он вытащил из-под куртки пистолет и выстрелил в Сергея. Пуля ударила в кирпич. Сергей выстрелил вверх, в воздух.

– Стоять! Буду стрелять на поражение!

Прогремела автоматная очередь, и следом – ещё одна. Неизвестный упал у забора.

Сергей, держа пистолет наготове, подошёл к лежащему. Неизвестный не шевелился. Ногой Сергей отшвырнул его пистолет подальше, носком сапога ударил лежащего по рёбрам. Никакой ответной реакции – ни стона, ни шевеления. Майор наклонился и приложил руку к сонной артерии лежащего. Мёртв! Вот чёрт! Говорил же Самойлову – по ногам стрелять!

Он пошёл к дому, по пути подобрав предмет, брошенный убитым. Это оказалась небольшая пятилитровая канистра. Колесников открыл крышку, понюхал. Так и есть – бензин. Неизвестный шёл не обокрасть дом и не вывезти бумаги – одному это невозможно. Он хотел уничтожить архив.

Раздражённый смертью неизвестного, Сергей вошёл в дом и прямиком направился к Самойлову.

– Я же просил тебя по ногам стрелять!

– Я по ногам и стрелял. Но в соседней комнате стрелял кто-то ещё.

Сергей прошёл туда. У разбитого выстрелами окна стояли двое солдат.

– Кто стрелял?

– Я, рядовой Семенцов!

– Кто давал команду?

– Никто. Вижу – идёт на охраняемую территорию чужой, вот я и пальнул.

– Тьфу, чтобы тебе пусто было! По ногам стрелять надо!

– Виноват, товарищ майор!

Но чего теперь ругаться, сам виноват. Надо было солдат проинструктировать, что делать. Понадеялся на то, что ничего произойти не должно. А теперь единственная ниточка – этот убитый диверсант – мёртв и ничего им не скажет.