Михаил Тырин - Самоволка

От этой картины стало не по себе.

Еще внизу был небольшой, но основательный бревенчатый дом, пара сараев, какие-то перекладины, изгороди.

За домом Степан увидел еще троих привязанных людей. Они были значительно дальше, разглядеть что-то подробно было трудно.

Из-за сарая вышел человек, одетый в широкие синие штаны и расстегнутый френч. За спиной болталась винтовка.

– Ах вы суки… – выдавил Борис.

– Кто это? – тихо спросил Степан.

– Казаки. Заткнись, кстати.

В свете костра мало что было видно, однако Степану померещилось, что этот человек – темнокожий.

Остальные были в доме. Именно оттуда, из-за распахнутой двери, доносились крики. Где-то слышалось сдержанное конское ржание.

Борис уже перекатился к санграм и что-то им втолковывал, яростно шевеля бровями. Те быстро все поняли – через полминуты четверо скользнули в заросли, остальные прильнули к своим диковинным ружьям.

Степан тоже положил перед собой карабин и взялся за рычаг затвора, но Борис выразительно погрозил ему кулаком.

Глаза уловили какое-то движение справа. Оказалось, ушедшая группа сангров уже выбралась из зарослей чуть в стороне – там, где край обрыва нависал над одиноким деревом с крепкими растопыренными ветвями.

Не успел Степан и глазом моргнуть, как сангры взялись прыгать прямо на эти ветви. Зрелище было нереальное – они скакали, как блохи, словно для них не существовало законов тяготения. Вдобавок им как-то удавалось цепляться за эти ветки и повисать совершенно бесшумно. Даже одежда не шуршала.

– Ну, сейчас начнется кадриль… – пробормотал Борис. – Каждой твари – по харе.

Степан вытянул шею, чтобы разглядеть крадущихся вдоль дома сангров, но брат потянул его назад.

– Ты лучше бы пригнулся, дорогой. Шальные пули таких любопытных особенно нежно любят.

И бесцеремонно вдавил голову Степана в колючую траву.

Из-под обрыва вдруг истошно заорали. Тут же лежащие рядом сангры принялись палить из ружей. Их выстрелы не были похожи на резкие оглушительные хлопки автоматов или пистолетов. Звук был мягкий, сочный, с длинным вибрирующим посвистом. Каждый выстрел рождал облачко плотного дыма, которое моментально таяло.

Все это Степан видел уголком глаза, поскольку брат продолжал прижимать его голову. Еще он услышал винтовочные выстрелы снизу, но они совсем быстро прекратились.

И вообще все окончилось быстро. Борис внимательно оглядел расщелину.

– Ну что ж. Аккуратно, качественно, в срок. Можем спускаться.

Как позже узнал Степан, домик с сарайчиками представлял собой делянку кечвегов. Таких делянок было множество в лесистой части гор, здесь запасали и сушили грибы, солили мясо, собирали другие съедобные припасы.

Сейчас, когда племя выгнали в горы и оторвали от привычного заработка, делянки использовались особенно активно.

– Сволочи… сволочи… – цедил Борис, обследуя территорию.

Четверо кечвегов на столбах были мертвы. Степан даже не стал подходить – было видно, что перед смертью их терзали и калечили.

Еще двоих нашли в доме – живых, но сильно избитых и напуганных до крайности. Они даже говорить толком не могли.

Борис сел на корточки перед кечвегом, который показался чуть менее пострадавшим.

– Знаешь меня?

Кочевник неуверенно кивнул, с настороженностью вглядываясь в лицо неожиданного гостя.

– Я ищу командора Синбая. Он цел?

– Он в безопасности вместе со своей матерью, – кивнул кечвег.

Лицо Бориса посветлело.

– Я несу хорошие новости.

Взгляд кечвега скользнул по фигурам сангров, прохаживающихся по двору, потом задержался на лице Степана. В глазах кочевника появилось замешательство.

– Они тоже искали вождей, – проговорил он наконец. – Они убивали нас потому, что мы отказывались отвечать. Мы не сказали им ничего.

– Слушай внимательно. – Борис сжал его руку, испачканную засохшей кровью. – Я понимаю, ты опасаешься вести нас в племя. Сейчас вы оба придете в себя, вас чуть подлечат. Потом берите казачьих лошадей и скачите к Синбаю. Скажите, мы ждем здесь. Пусть сам решает, как поступать. Ты понял меня?

– Что ты хочешь сказать командору? – спросил кечвег, с трудом шевеля разбитыми губами.

– Король Хеленгара может в ближайшие дни остановить войну и вернуть вам пустоши. Я расскажу, что от вас требуется. Но мы должны встретиться без промедления.

…Степан стоял у костра. Здесь же лежал тот человек в синих широких штанах, которого он увидел первым. В боку у него темнела солидная дыра от меткого выстрела из сангрийского ружья. Его ноги в сапогах лежали в углях и дымились, источая едкую вонь.