Оксана Гринберга - Королева. Выжить, чтобы не свихнуться

Пошевелила правой рукой. Королева определенно не играла в теннис. Не знакомые с такой нагрузкой мышцы давали о себе знать, отзываясь тупой болью. Но ничего, разогреюсь, разыграюсь! Сейчас продолжим. И продолжили… Все подачи била навылет, свой гейм я взяла под «ноль», потому что не собиралась щадить лорда Дадли. Поклонилась восторженно ревущим трибунам, затем улыбнулась Роберту и извиняющимся тоном произнесла:

– Мне очень нужны эти штанишки.

Роберт, кажется, тоже вспомнил о поцелуе и решил за него побороться. Взял пару очков в своем гейме, и все потому, что я запуталась в длинном платье. Эх, вот бы привычные шортики и обтягивающую майку – так не поймут же! Да и звуковое сопровождение на манер Маши Шараповой, думаю, произведет неизгладимое впечатление на местных болельщиков…

Решив, что так мне ненароком и целоваться придется, стала играть еще жестче. Загоняла противника по углам, от сетки к задней линии, вспоминая удачные комбинации, которые отрабатывала на ежедневных тренировках. Меня серьезно, из года в год, готовили к турнирам…

– Попробуйте бить сильнее, – сочувственно сказала запыхавшемуся мужчине. – Глядишь, и поможет…

Но знала, что не поможет. В последнем сете чуть поддалась, позволив выиграть один гейм, чтобы не совсем уже под ноль. Роберт заслужил жалкие аплодисменты. Кажется, все симпатии были на стороне королевы. Наконец, лорд Дадли, поклонившись, признал свое поражение. Похлопал, затем сказал:

– Елизавета, это было великолепно! Признавайтесь, кто вас научил так играть?

Не говорить же, что Геннадий Сергеевич, главный тренер, гений и садист в одном флаконе? Которому до сих пор благодарна за спортивное детство, в котором не было время на глупости, так как все уходило на учебу и теннис.

– Снизошла божественная благодать, лорд Дадли, – мило улыбаясь, ответила я. – С королями так бывает. Могу вас научить, но взамен… – Подошла ближе к сетке. Мужчина замер, ожидая продолжения. – После болезни у меня страх перед лошадьми. Только не смейтесь, Роберт! Вы поможете с верховой ездой, я же научу вас играть так, что ни у Пиккеринга, ни у кого другого не будет ни единого шанса.

Растерла ноющую правую руку. Кажется, завтра утром у меня тоже не будет шансов…

– Что с вашей рукой? – встревожился Роберт. – Позвольте посмотреть! Я слышал, вы прогнали всех королевских лекарей.

– Ничего страшного, – заверила я, чувствуя, как массируют мышцы его ловкие пальцы. Приятно… – Роберт, вы не откажетесь поужинать со мной этим вечером?

И почему спросила? Каким сквозняком надуло в голову эту мысль? Не знаю. Единственное, кажется, довольный лорд Дадли не догадывался, что сегодня и впредь я решила также ужинать в компании верных «мужчин в черном» – Роджера и Уильяма Сесила.

А вот и государственный секретарь собственной персоной! Мы столкнулись с ним в галерее, где меня приветствовали восторженным визгом фрейлины. Остальные придворные толпились позади, до меня долетали поздравления с выигранным матчем. Один лишь Уильям окинул королеву, меня то есть, мрачным взглядом и пробурчал:

– Замуж вам надо, ваше величество!..

Я промолчала. Может, и надо. Пусть в этом мире мне всего лишь двадцать пять, но я, кажется, прижилась и даже не свихнулась. Почему бы и не выйти? Осталось придумать за кого.

Время шло, сплеталось в затейливые кружева из дел и новых впечатлений. Дни, насыщенные событиями, сменяли друг друга, будто картинки в калейдоскопе, да так быстро, что я не успевала ими насладиться. Вечерами просто падала в кровать и отключалась. Кстати, спала не одна – постель под светлым пологом со мной делили Кэти и Бэсси. Вот такой девичник! Утром вставала ни свет ни заря, но меня уже поджидал Роджер, которому выделили несколько комнат этажом ниже. Мы занимались историей, разбирали законодательство, готовили речи и отвечали на письма. Я читала книги, что нравились королеве и вскоре стали нравиться мне.

Затем приходило время тенниса. Вскоре я натаскала Роберта до такой степени, что стало интересно с ним играть. Возвращалась к завтраку разгоряченная, чувствуя каждую мышцу в новом теле. Первые дни эти мышцы сопротивлялись и болели. Я, бывало, не могла пошевелить правой рукой, из-за чего Роберт переживал и ругался, уверяя, что я себя загоняю. Но потом привыкла, втянулась. Иногда играла с другими придворными, но ни одного достойного противника так и не встретила.

Завтракала я в обществе фрейлин и «мужчин в черном». Мы обсуждали планы на ближайшую встречу Совета, который собирался каждый день. Работы было много – страна пребывала в хаосе, оставшемся после двенадцатилетнего царствования Марии с Филиппом. Место утренней мессы заняла дневная: с утра не хватало времени. В принципе, я бы вообще не ходила в церковь, но в период развитого христианства даже показная набожность считалась набожностью. Зато во время мессы было время спокойно все обдумать и даже прочитать документы, которые прятала в молитвослове.