Владимир Васильев - Оккупанты (сборник)

– Куда это нас занесло, Кэптейн? – поинтересовался Алик без особой надежды на ответ. – Может, это Бедуиния?

«Жигуленок» катил безлюдными захламленными улицами мимо безлюдных захламленных домов. На тротуарах попадались сдвинутые с проезжей части автомобили – ржавые, облупленные или просто здорово помятые. Слева тянулась размытая рельсовая колея. О названиях улиц оставалось лишь догадываться, попадались только таблички с номерами домов. Числа были четырехзначные.

Алик, изредка отрываясь от дороги, поглядывал на Капитана.

– Шеф, скажи, что мы спим. Ну!

Андрей хмурился. За спиной оставались все новые и новые кварталы, а картина совершенно не менялась. Все та же заброшенность и пустота.

– Малыш, может, ты вчера не туда свернул?

Алик уверенно помотал головой:

– Не-а, шеф. Трассу от проселка я, слава богу, отличаю. Да и не было вчера развилок, я помню. Собственно… гм… – Алик запнулся.

– Что? – поднял голову Андрей. Резко, настороженно.

Алик с непонятным выражением лица остановил машину и повернулся к нему.

– Последние два часа, как только стемнело… А может, раньше?.. В общем, от шоссе не ответвилась ни одна дорога. Даже самая захудалая.

– Ну?

Алик пожал плечами:

– Так же не бывает, Капитан! К трассе всегда стекаются десятки дорог, от простой колеи до…

– Интересно, – перебил Андрей, – сегодня, кажется, наблюдалось то же самое?

Алик напрягся.

– Кажется…

Они посидели молча, поглядывая то друг на друга, то за окно. Алик, вздохнув, направил «Жигуль» дальше, вглубь города. Деревья на улицах не росли, даже трава, взламывавшая покрытие мостовой и тротуаров на окраине, исчезла – только асфальт, бетонные и кирпичные коробки домов, ржавое железо и битые стекла под колесами. И всего этого очень много.

Минута тянулась за минутой, и скоро Алик не выдержал.

– Черт! Может, у него вообще конца нет? Давай осмотримся, Кэп.

«Жигуленок» замер посреди улицы. Вокруг высились относительно нетронутые семиэтажки. Андрей выбрался из машины; сухой хруст закрываемой дверцы гулко растекся окрест. Алик уже стоял рядом и озирался. Было тихо, как ночью в запертом кинотеатре. Метрах в пятнадцати впереди слева чернела высокая арка, открывая ход во двор в сплошной стене домов.

До того, как его покинули, дворик наверняка был зеленым и уютным. Вдоль низеньких деревянных заборчиков бесформенными пузырями буйствовали давно не стриженные кусты, царапали глаз безобразные лавочки, некрашеные и потемневшие от дождей. Песок детского городка от ржавчины стал совсем рыжим, а почти все бельевые веревки прогнили, лопнули и валялись на земле длинными темными змеями; кое-где к ним цеплялись лохмотья, бывшие когда-то выстиранным бельем. И еще: под ногами шуршал многолетний ковер из опавших листьев, асфальт прятался глубоко под ним.

Андрей и Алик застыли, пораженные. Потрепанные фасады домов и ржавые автомобили не тронули их так, как этот опустевший дворик.

– Мистика, – проворчал Андрей, – не верю!

Алик оглянулся и потянул его за руку к ближайшему подъезду.

Внутри царил сумрак, на ступенях и перилах скопилось много сероватой пыли, а в углах под потолком пауки свили настоящие белесые джунгли. А вот двери в квартиры выглядели, наоборот, вполне жилыми. Все были заперты. Открытые попались на пятом этаже, но Капитан решил попытать счастья на верхних, сверху-то больше шансов что-нибудь рассмотреть. Внушительный амбарный замок запирал некрашеный люк на чердак, зато две квартиры из трех оказались открытыми. Дверь под номером «34» послушно пропустила их внутрь.

Обстановка хранила следы долгого запустения – уже знакомая пыль и паутинные джунгли. Мебель вполне обыкновенная, только все книги в шкафу и пара газет на столе были почему-то на польском языке. Пока Андрей рассматривал их, Алик отворил дверь на балкон. Петли при этом жалобно заскрипели, и по квартире метнулось глухое, мгновенно застрявшее в пыльной рыхлости эхо.

Вид сверху открылся солидный. Алик машинально вцепился в ажурное ограждение балкончика, Капитан отпихнул в сторону ржавый велосипед и пристроился рядом.

Город тянулся, сколько хватало взгляда, и терялся в туманной дымке где-то у горизонта. Слева, километрах в двух, на шпиле высокого, похожего чем-то на Московский Университет, здания трепыхался незнакомый бело-зеленый флаг, а рядом поднимался легкий дымок, словно там жгли костер. Все это гонщики разглядывали минуты две.

– Ну, – протянул Андрей, – что скажешь, Малыш?