Варди Соларстейн - Финская руна

Так Викторов, под личиной все того же Куницына был зачислен в штат Кировского завода. Напоследок, когда удачливый соискатель уже собирался уйти из кабинета, сжимая в потной ладошке пропуск и бумажку с адресом рабочего общежития для неженатых, его остановил вопрос Нелли Михайловны.

— А как он там, Волков?

Находящийся под порами эйфории попаданец ответил классикой, заготовленным и вбитым в подсознании клише.

— Жив, здоров… Но бесконечно страдает!

Оставив кадровичку в некотором смятенном, но несомненно более счастливом состоянии чем до своего появления, Викторов направился, что-то весело насвистывая, по коридору, в поиске выхода с завода. Радость переполняла его существо. Он избежал разоблачения! А теперь с таким набором ксив, с деньгами — уже можно снова планировать переход в Финляндию, на место провала во времени. Пританцовывающий Слава, в приступе полубезумной радости, раскинув руки широко в стороны, крутанулся на каблуках вокруг себя. Кончиками пальцев он случайно задел массивную гардину, висящую зеленой хламидой вдоль оконного проема, зацепился рукой за ткань и нечаянно сорвал карниз. Железная штанга, оторвавшись одним концом от крепления резво пошла вниз, попутно высвобождаясь из соскользнувших колец-держателей гардины. Набрав скорость, труба карниза махнула в нижней точке освобожденным плечом и попала прямо по девушке, только что вышедшей из двери, расположенным рядом с этим проемом. Сокрушительный удар частично смягчила папка с бумагами, которую несчастная держала в своих руках, но все равно получился убойный апперкот в челюсть. Даже не взвизгнув, жертва безалаберности хронопопаданца рухнула на пол. У еще секунду назад торжествующего Славы все внутри опустилось. Первым движением он кинулся к бездыханной девушке. Затем уже, поняв безуспешность попыток определить ее состояние из-за отсутствия медицинского опыта, оглядел коридор.

— Эй, кто-нибудь?! — слабым голосом беспомощно прохрипел он внезапно пересохшим горлом.

Свидетелей в этом крыле здания, куда, видимо заплутав, зашел Викторов, не оказалось. Хронопопаданец, решившись, затащил, держа под мышки, девушку внутрь комнаты и положил на палас. «Что делать?!» — растерянно заметалась в голове безумная мысль. — «Как в этом времени вызывать „скорую“?!»

Он схватил с подоконника в комнате стеклянную квадратную бутылку и принялся разбрызгивать находящуюся в ней воду на лицо пострадавшей. Жидкость пахла как-то необычно, и по-видимому использовалась в виде настойки для полива цветов, оккупировавших подоконник и частично стол в этой комнате.

— Ах! — выдохнула к огромному облегчению неловкого обалдуя, несчастная пострадавшая от его безалаберности. Потихоньку краска жизни возвращалась, наполняя оттенками розового черты лица, принявших на некоторое время мертвенно-прозрачный восковой цвет.

— Что?! Где я? Что случилось? Кто вы? — приподнялась с пола девушка и уставилась удивленными карими глазами на Славу. Попаданец отметил, что даже при минимуме косметики, к излишнему обилию которой он так привык в своем времени, девушка выглядела очень симпатично. Открытое лицо с типично славянскими чертами, чуть припухлый ротик, едва вздернутый носик — все это вызывало четкую симпатию и тягучее влечение в истомившемся по женскому обществу молодом организме. Славе пришла неожиданная мысль что фраза из анекдота: «если хочешь что бы девушка была у твоих ног — главное, это четкий удар в челюсть» — имеет право на жизнь. С некоторыми, конечно, оговорками.

— Вы лежали на пороге, я вас поднял и занес в этот кабинет. Меня Сл… Юра зовут! — расшаркался Викторов, благоразумно опустив момент, что он и является невольной причиной нокаута у жертвы. Хронопопаданец, расслабившись, принялся безудержно молоть языком.

— Иду, вижу, лежит красивая девушка. Дай, думаю, позабочусь, оживлю. Методом принца…

Девчонка покраснела до корней волос, вырвалась из объятий «цесаревича Елисея», одернула юбку и попыталась вскочить на ноги. Но ее тут же повело и она со вздохом повисла на подвернувшемся рядом мужчине. Молодой человек с готовностью сжал объятия. Следом, видимо, наконец осознав, что с челюстью что-то не так, представительница прекрасного пола осторожно ощупала подбородок и издала при этом шипение, свойственное выгорающему на плите вскипевшего кофе.

— Вас штанга от карниза ударила, — пояснил эту травму Викторов. — Хорошо еще, не убила.

— Да, хорошо, — согласилась постепенно собравшаяся с мыслями собеседница, мягко высвобождаясь из объятий «принца-спасателя».