Роман Злотников - Кадры решают всё

Коломиец быстро доложил результаты боя за свою роту и вышел из избы. Комбату явно было не до него, а все приказы насчет того, чем и как надо было сейчас заняться, уже были отданы. И, поскольку операцию удалось осуществить, как и планировалось, – тихо и не встревожив немцев, – никакой корректировки они не требовали.

Следующие два часа были заполнены всяческой суетой. Сначала собрали все, нашедшиеся не только у немцев, но и вообще в деревне, стеклянные бутылки и начали заполнять их слитым с немецких грузовиков бензином. Комбат придавал зажигательным снарядам в предстоящей операции очень большое значение, потому в первую голову озаботились именно этим. Параллельно начали заниматься и трофеями. Все имеющееся оружие и боеприпасы (которых оказалось не то чтобы и много – все ж таки ремонтники, а не боевое подразделение) были собраны и увязаны во вьюки. Их потом планировалось отнести подальше в лес и устроить схрон. Кто его знает, как оно дальше повернется. А ну как пригодится… им самим, если они вдруг будут возвращаться через эту местность (хотя это, вроде как, не планировалось), или там местным. Партизанский отряд, скажем, организовать… Шанцевый инструмент был роздан местным с советом пока припрятать подальше. Ремни, сапоги, чистое нательное белье, хранившееся в одном из грузовиков, фляги, ножи и штык-ножи, часы, бинокли и все подобное снаряжение было собрано, посчитано и распределено среди личного состава. Грузовики же и остальное имущество немецкой ремонтной роты, оприходовать которое не представлялось возможным, начали готовить к уничтожению. Как и все найденное в них оборудование и инструмент, за исключением ручного, который также передали местным все с тем же советом… Для чего в лес было отправлено два взвода, с задачей заготовить необходимое количество дров, которыми потом должны были обложить грузовики и поджечь. Кроме того, была проведена ревизия всех имеющихся у немцев запасов продуктов. Немецкие сухие пайки тут же раскидали по «сидорам» [8], а все скоропортящиеся продукты пустили в общий котел.

Через два часа, выпотрошив фельдфебеля и определившись с целями, комбат вызвал командиров рот и поставил задачу на ближайшую ночь. В каждой роте было приказано сформировать по восемь диверсионных групп, которым предстояло отработать по выявленным в процессе допроса пленного тыловым объектам наступающей немецкой группировки. Наиболее важными из них комбат считал железнодорожную станцию, на которой торчал целый эшелон с боеприпасами для стрелкового оружия, танковых орудий и артиллерии, а также полевой топливный склад, который немцы разместили на территории бывшей районной МТС.

– Если сможем уничтожить даже эти два объекта – очень сильно немцев притормозим, – сказал комбат. – А уж если и большую часть остальных…

И Головатюк был с ним полностью согласен. Оставить двинувшиеся в наступление войска без горючего и боеприпасов… м-м-м, лакомая добыча. Впрочем, ни одной ротной диверсионной группы на эти объекты назначено не было. По станции должны были работать минометчики, прикрытие которых осуществляла половина разведвзвода, а на топливный склад командир нацелился сам, со второй половиной разведчиков. Ну, да и охрана на этих двух объектах, судя по тому, что рассказал фельдфебель, должна была быть довольно серьезной – не меньше роты на каждом, а на станции еще и батарея зениток. Остальные же объекты атаки представляли из себя куда менее защищенные цели – в основном тыловые и транспортные подразделения, полевые склады и тех же ремонтников. Так что диверсионные группы, вооруженные только стрелковым оружием, гранатами и десятками готовящихся сейчас бутылок с зажигательной смесью, должны были справиться с ними без особенных потерь, даже без поддержки такого мощного оружия, как минометы… или лично капитан Куницын.

К некоторому разочарованию Головатюка в этом перечне не оказалось ни одного штаба или боевого подразделения. Но чем вызвана такая несправедливость, он интересоваться не стал. Командиру виднее.

Около десяти часов утра зазвонил полевой телефон, установленный в той избе, в которой квартировало начальство немецких ремонтников. Головатюк как раз только прибыл на доклад по сформированным диверсионным группам. Сидевший рядом с телефоном фельдфебель вздрогнул и испуганно уставился на сидевшего за тем же столом, на углу которого сейчас был установлен убранный с подоконника полевой телефон, капитана Куницына. Тот кивнул на аппарат: