Сергей Щепетов - Троглодит

– Понять пытаюсь, – вздохнул хронопутешественник, – уразуметь хочу цель и смысл мирозданья!

– Хрен ли тут разуметь? – пожал плечами матрос. – У нас на борту без малого две тонны левой водки. Вообще-то, товар для Тиграна, однако кто-то нас местной шпане сдал, вот они опередить и пытались, ублюдки. А ты молодец, однако, – не зря камбалой кормили!

– Рад стараться, товарищ генерал! – криво усмехнулся Натан.

– Вась, а Вась, – обратился Серега, – поправиться бы! Вишь, кровью истекаю!

– Поправиться? – призадумался матрос. – Это дело. Пока, значит, наши полпреды варганят войну и мир.

Расположились на корме возле задней стенки рубки. С палубы подобрали две уцелевшие бутылки водки, из-под бухты каната Серега, как фокусник, извлек два грязных граненых стакана.

– Ничего страшного, – заверил Натан. – Я из горла могу.

– Наш человек, – кивнул Василий, отвинчивая крышку. – Ну, будем!

Беседа начальников продолжалась недолго – усталые бойцы едва успели перекурить принятую натощак дозу. После этого их призвали, и началась стремительная молчаливая работа: матросы доставали из трюма коробки, а приехавшие с Тиграном мужики перетаскивали их и штабелировали на деревянном настиле днища баржи. Вся процедура заняла, наверное, минут пятнадцать-двадцать. После чего последовала команда отдать швартовы. Командиры пожали друг другу руки, Тигран перелез на свое судно, которое, бодро тарахтя дизелем, шустро двинулось в сторону, противоположную от поселка. Глядя ему вслед, Степаныч шумно вздохнул и перекрестился.

– Ты ж в Бога не веришь! – подал голос слега окосевший Серега. – Гы-гы-гы!

– Инстинкт, м…а! – рыкнул капитан. – Или рефлекс. В общем, наследие предков! А вы, значится, опять бухаете… без команды?!

– Виноваты, гражданин начальник! – стукнул себя в грудь матрос. – Давай по команде бухать!

– И ты туда же? – спросил Степаныч, глядя на Натана. – Ты, пассажир, с Серегой поосторожней – убивец он у нас. И с головой не дружит!

– Я помню, – кивнул путешественник.

– Лечить надо, – сказал Василий, задумчиво разглядывая непочатую бутылку. – Хорошо, однако, паленку фасовать научились – прям, как настоящая.

– Ладно, пошли в кубрик, – махнул рукой капитан. – Опосля на Тайск двинем. И чтоб там мне ни-ни!

Раскочегаривать солярную печку никому не хотелось, поэтому закусывали остатками холодной вчерашней камбалы и капустой. В ходе беседы за «завтраком» прояснились дальнейшие планы мореходов: в поселке надо будет попытаться избавиться от утопленника и забрать «геолухов» с их шмотками. После чего, судя по обмолвкам, предстоит еще одна рисковая операция, но уже где-то в другом месте. Натан справедливо заподозрил, что Степаныч пустым возвращаться не собирается и, наверное, загрузится чем-нибудь ценным – например, икрой. Уточняющих вопросов он, конечно, задавать не стал. Зато вопрос задали ему:

– А ты, пассажир, чо мыслишь?

– Да я… – замялся Натан. – Вообще-то, мне в Первомайск надо. Спрошу в Тайске, можно ли оттуда добраться. Если нет, я бы с вами в Столицу отправился. Возьмете?

– Взять-то возьмем, – призадумался Степаныч. – Однако жмур у нас… А в поселке долго болтаться не резон. Коли ты там слиняешь, неладно может выйти.

– А пускай бумагу напишет, – подсказал Василий. – Грамотный небось.

– Верно! – обрадовался капитан. – В случай чего ментам и предъявим. Усек, паря?

– Ну-у…

– Короче: щас допьем, стол расчистим и пиши. Бумага у меня гдей-то была – пара листов. В обчем, так: я, такой-то и сякой-то… Паспорт номер… Проживающий по адресу… С числа такого-то являюсь рабочим какой-то партии. В связи с обстоятельствами шел в поселок Тайск и заплутал. Увидел в море катер номер такой-то, приписанный туда-то, – я тебе продиктую. Катер, значит, увидел и стал подавать сигналы бедствия. После того в мою сторону направилась лодка. Ну, а дальше все как было – врать не надо. Разумеешь?

– Ага, понял.

– Молодец! – одобрительно кивнул Степаныч. – Подпишешься и число проставишь – тока не седняшнее, а вчерашнее. По-хорошему надо, конечно, тебя ментам представить как свидетеля, однако ж здесь ими который год и не пахнет. А держать тебя при себе мы права не имеем.

В детском портфельчике, где капитан хранил судовую документацию, нашлось листов пять помятой, но чистой бумаги. Зато на судне не оказалось ни одной авторучки, так что Натану пришлось орудовать простым карандашом. Приступая к непростой процедуре писания, он не забыл водрузить на нос очки – пусть окружающие привыкают, чтоб потом меньше спрашивали.