Сергей Щипанов - По ту сторону

Я стояла вместе со всеми на палубе, вцепившись в планшир фальшборта, и с ужасом ждала развязки.

Никто не сомневался: она наступит с минуты на минуту.

Сидеть, прячась в каюте, оказалось страшнее, нежели смотреть опасности прямо в лицо.

А может, это избавление? Сдамся англичанам, объясню, что в разбое не участвовала… Только станут ли они слушать? Возьмут и вздёрнут на рею, как пиратку.

Что, если прыгнуть за борт и попытаться доплыть до острова Лесё? Нет, не вариант – до берега не менее трёх миль… Что делать? На что решиться?

Роде заложил круто влево, стремясь оказаться у англичанина за кормой. Отчасти удалось, но неуклюжая тихоходная «Сирена» не могла соперничать с быстрым и маневренным противником. Галеон сделал поворот оверштаг, перейдя с правого на левый галс, и мы увидели на его борту два ряда распахнутых орудийных портов – словно две дюжины хищно разинутых пастей с черными жерлами пушек в глубине.

Устоять против такой мощи наша скорлупка не могла ни при каких условиях. Однако сдаваться пираты не собирались. Капитан заранее распорядился выдать по суточной норме водки, сам откупорил бутылку виски, и пил прямо из горлышка. Сделав пару добрых глотков, Роде сунул бутылку за пояс и, потрясая аркебузой, гаркнул:

– Гляди веселей! Жаркое предстоит дельце, клянусь Преисподней! Порвём саксам задницы?!

Пираты поддержали капитана воинственными криками и бряцаньем оружием.

– К бою! – крикнул Роде. – Целься точнее. Пли!

«Бах! Бабах!». Грохот от обоих кулеврин, выпустивших по двадцатифунтовому ядру, слился с буханьем аркебуз. Палубу заволокло пороховым дымом.

Не успел он рассеяться, на «Сирену» обрушился шквал ядер.

В кошмарном сне не приснится ужас, что испытала я, попав под обстрел.

Всё смешалось: крики и стоны, проклятья и мольбы о помощи, треск ломающегося рангоута и хлопанье изорванных в клочья парусов. Сущий ад творился на забрызганной кровью палубе. Убитые и раненные, с оторванными конечностями и разожжёнными головами… Половина команды выбыла из строя.

Я лежала, придавленная толстым брусом. К тому же запуталась в снастях, что рухнули на меня вместе с обломком реи. Не чувствовала правой ноги, ощупала – на месте. Попыталась подняться – резкая боль. Господи, только бы не перелом.

А схватка продолжалась. Англичане пошли на абордаж. Пираты, те, кто ещё мог сопротивляться, отчаянно рубились с наседающими противниками, а с борта подошедшего вплотную галеона на палубу «Сирены» всё прыгали и прыгали вооружённые люди.

Мне никак не удавалось подняться – мешали чёртовы снасти, в которых я окончательно запуталась, пока билась в них, словно рыба в сетях.

Что делать?!

Сознание захлестнула волна паники.

«Нож», – подсказал внутренний голос, и я достала своё оружие, подарок Ивашки Рябова, которое носила на бандитский манер за голенищем сапога.

Наверное, блеск стали в моих руках привлёк внимание рыжего громилы с тесаком. Он спрыгнул откуда-то сверху, и, увидев меня с ножом, прорычал:

– Nasty dog! (Паршивая собака)

Верзила замахнулся тесаком.

У меня от страха язык прилип к гортани. Не могла ни кричать, ни защищаться, лишь инстинктивно прикрыла голову рукой.

Но удара не последовало.

Меня окатило тёплым.

Выстрел утонул в общем грохоте. Я увидела, как из прострелянного горла противника ударила фонтаном кровь. Верзила повалился прямо на меня.

Сознание балансировало на гране истерики. Я отчаянно барахталась, силясь спихнуть мёртвое тело.

Наш капитан пришёл на помощь – отвалил труп в сторону и протянул руку.

– Вставай, Джек!

В другой руке Роде держал пистолет, из которого ещё вился дымок.

В этот момент и его настигла пуля.

«Придётся тебе примерить пеньковый галстук».

Непонятно где и когда слышанная фраза гвоздём сидела в голове.

Я неотрывно смотрела на покачиваемую ветром верёвку с петлёй на конце. Она была переброшена через рею.

Печальный итог жизненного пути «джентльмена удачи».

Трагическая развязка моего путешествия в шестнадцатый век.

Я и ещё один из наших, немец Шутте – единственные оставшиеся в живых члены команды – сидели на палубе со связанными за спиной руками. «Сирена» стояла на якоре у берега Лесё, куда её отвели англичане, отбившие корабль у захватчиков-пиратов. Всех тяжелораненых противников они добили, а легкораненых не оказалось (располосованная саблей щека Шутте и моя ушибленная нога не в счёт). Трупы побросали за борт.