Александр Абердин - Герой по принуждению. Трилогия (СИ)

Лаура нагнала меня, когда я уже был километрах в пятнадцати от Микен и вскоре мы скакали бок о бок в зеленых сумерках леса. Девушка молчала, но по её сияющему лицу можно было легко догадаться, что она счастлива. Она не спрашивала меня о том, куда я направляюсь и зачем, а я не торопился раскрывать ей своих намерений. Вскоре мы уже были на опушке леса и вновь увидели солнечный свет. Солнце уже опускалось к горизонту и в его ярких лучах с самой высокой точки плато передо мной раскрывался это огромный и удивительный волшебный мир ‑ Парадиз Ланд.

Не все в этом мире мне нравилось, как и далеко не все было мне по силам, но на некоторые вещи я все‑таки мог повлиять. Остановив Мальчика, я выбросил впереди себя голубой луч, раскинул его широким веером и в считанные минуты выполол все заросли супер‑ежевики, а заодно обезвредил все опасные ловушки, хитроумно устроенные этими трудолюбивыми ревнивцами, сатирами. Перед тем, как обрадовать жителей Микен, я хотел сделать Драконов лес полностью открытым для посещений.

Раз и навсегда разобравшись с оборонительными укреплениями сатиров, я снова пустил Мальчика в галоп и помчался к тому месту, откуда начиналась тропа, ведущая на плато Драконова леса. По пути я обрушил вниз все камни, надеясь на то, что никто не поднимался в этот момент по ней наверх. Через несколько минут к нам присоединился Уриэль, для которого добраться сюда по воздуху, было делом нескольких минут. Паря над моей головой, он сказал:

‑ Мессир, тебе крупно повезло. Никто не поднимался по тропе и ты не наделал беды, но в некоторых местах она стала совершенно непроходимой.

‑ Ничего, Ури, сейчас я все приведу в порядок, а ты слетай на Красный холм и скажи кентаврам, которые оттуда наблюдают за нами, что я приглашаю их завтра в Микены на большой праздник. Пусть непременно прихватят с собой всех больных и немощных, а заодно и того вредного старца Антиноя, которому я так благодарен за его трактат.

С громким смехом ангел взлетел в небо, а я подъехал к самому краю плато и посветил голубым лучом на дно пропасти, в то место, где некогда был брод. Собирая камни лучом, я в полчаса возвел там отличный широкий мост, который перекинулся через горную реку высокой аркой к самому началу тропы. После этого я превратил голубой луч из отдельного магического мостостроительного отряда в первое райское дорожно‑строительное управление и велел Мальчику идти вдоль обрыва быстрым шагом. Заодно я возводил вдоль края плато, мощеный каменными плитами парапет, огражденный красивой балюстрадой, чтобы зеваки не рисковали свалиться вниз.

Тропа превращалась в отличное шоссе шириной в двадцать метров, врезанное в стену под козырек пятидесятиметровой высоты и так же было огорожено от пропасти высоким каменным барьером. По моим расчетам Полифем вполне мог здесь пройти. Через каждые два километра я делал остановку и устраивал просторную площадку для отдыха. Ведь хотя кентавры и являлись магическими существами, они тоже временами могли уставать от крутого подъема. Чтобы шоссе могло использоваться и в темное время суток, я вешал через каждые десять метров на потолке козырька, нависавшего над ним, хрустальные шары, изливавшие день и ночь яркий свет.

Теперь даже ночью по этому широкому шоссе кентавры смогут подниматься в гости к сатирам, ну, а для того, чтобы они стали добрыми друзьями, я придумал еще кое‑что очень интересное и оригинальное. Как бы не были ревнивы сатиры, они отнюдь не были глупы и потому наверняка согласятся со всеми моими требованиями, которые я предъявлю им завтра утром. Им просто невозможно будет воспротивиться моему желанию принести в Драконов лес и на Красную гору мир.

Через два с лишним часа все было готово. Уриэль придирчиво осмотрел мое сооружение и, в основном, остался доволен, хотя и посетовал на то, что я сделал шоссе несколько грубовато. Он уже навестил кентавров, которые были поражены масштабом моих работ. На мой вопрос, как там поживают кентавры, Уриэль коротко ответил:

‑ Мессир, завтра ровно к полудню все кентавры Красного холма и его окрестностей будут в Микенах. Заодно они привезут с собой всех своих старух, Михалыч. Думаю, что именно они тебе и потребуются в первую очередь. Так ведь? Правда тут есть одна маленькая проблема.

Расплывшись в широкой улыбке, я воскликнул:

‑ Ури, за что я тебя особенно люблю, так это за то, что ты лучше меня знаешь, что я хочу сделать. Ну, и что за проблема возникла у кентавров, Ури?