Гарри Гаррисон - Время для мятежника

– Буду рад. Родился и вырос в Нью-Йорке, на Лонг-Айленде. В молодости ушел в армию…

– Постой, сынок. Впервые я слышу, чтобы кто-то из твоего народа попал в армию Соединенных Штатов.

– Я это сказал? Я за границей много воевал. Есть армии, где не интересуются цветом кожи. А позаботиться о себе я могу. Сейчас я занят, ну, скажем, в проекте, по ходу которого мне требуется найти одного человека. Теперь я понимаю, что в одиночку мне этого не сделать. Я прошу вашего совета и, может быть, смогу помочь в вашей работе. Насколько я понимаю, Дорога занимается важной работой, помогая бегству рабов на Север.

– Работа, слов нет, важная, – переправа грузов на Север. Однако в этой работе некоторые из нас важнее других. Наша станция маленькая, не такая, как была у бедняги Тома Каррета. Он переправил через Уилмингтон две тысячи семьсот пассажиров, пока его не поймали.

– Я не пытаюсь оценивать масштаб ваших операций. Однако такие вещи не могут обходиться дешево. У вас должны быть расходы на еду и транспорт, и они наверняка не маленькие. А значит, мы можем друг другу помочь. Я могу заплатить за любое содействие, и наши отношения будут взаимовыгодными.

У Дойла отвисла челюсть и по подбородку сбежала струйка патоки.

– Слушай, ты не пробовал продавать змеиное молоко? Парень, который умеет говорить, как ты, был бы великим торговцем. Взаимовыгодные отношения – надо же так придумать! Ты говоришь лучше доброй половины моих знакомых проповедников.

Трой улыбнулся:

– Преимущества хорошего образования. – Начальная школа номер 117 и средняя школа на Ямайка-стрит – да, знали бы они!

– Какое-то преимущество у тебя точно есть. Но если ты хочешь, чтобы я тебе помог, расскажи мне побольше о том, кого ты ищешь. Это твой друг?

– Совсем наоборот. Его зовут Уэсли Мак-Каллох, но он мог и сменить имя. Хотя, честно говоря, сомневаюсь. Он убил по крайней мере троих человек – это только то, что мне известно. Я хочу его разыскать и дать знать властям.

– Это белый?

– Да.

– Трудная задача, Трой. Особенно на Юге. Один ты ни за что не справишься.

– Теперь я понял. Наивно было считать, что мне это по силам. Мне нужна крыша… – Дойл изумленно посмотрел на него, не понимая. – Нет, не настоящая крыша, я имею в виду – другая роль. Я целый день об этом думал. Не мог бы я отправиться на Юг как чей-нибудь слуга? То есть найти какого-нибудь белого для прикрытия операции. Как вы думаете, это может пройти?

– Я думаю, что мне надо выпить, а то не разобраться. Не могу сказать, удастся ли это сделать, но точно знаю, что это самая странная мысль, которую я слышал за всю свою жизнь. – Он со стуком поставил на стол тяжелый кувшин, вытащил из горла затычку и налил две полные кружки. – Попробуй. Это делает фермер, что живет ниже по реке. Содрал с меня дайм за эту бурду. Как тебе?

Трой отпил глоток, о чем тут же пожалел. Давясь, он сказал:

– По-моему, тебя надули.

Дойл согласно кивнул:

– Переплатил. Сам знаю. – Он высосал остатки и долил свою кружку. – Однако я знаю человека, который тебе нужен. Он шотландец, пишет что-то для газет из Вашингтона. Ему случалось нам помогать, и он возит наши сообщения на Юг. Думаю, он подойдет.

– Если он согласится, это будет идеально. Ты можешь с ним связаться?

Дойл почесал пальцами челюсть.

– Мне нужны железные гвозди, а Хогга из Корнерс нет на месте, я спрашивал. Так что у меня есть хороший повод ехать в город. Если я поеду рано, то к закату вернусь. Если его не будет, я оставлю записку. У наших людей, которые знают, как с ним связаться. Однако ты тем временем должен спрятаться в нору.

– Я пока отдохну, ты обо мне не беспокойся.

– Я беспокоюсь о себе и о том, что меня вздернут, если тебя найдут здесь. Да, нужно еще немножко денег, чтобы уговорить газетчика.

Трой полез в карман:

– Десяти долларов хватит?

– Десяти? Я сказал «уговорить», а не «купить с потрохами». Теперь бери свои сумки, и я тебе покажу нору, где ты можешь отоспаться.

Убежище было сделано искусно. Большая бочка для патоки наклонялась в сторону, освобождая вход. За ним в песчаной почве была выкопана пещерка, укрепленная стволами деревьев, а стены удерживали расщепленные бревна. Из них же был сделан настил, приподнятый над сырым грунтом. Еще там был ночной горшок, кувшин с водой и огарок свечи на поставце. И все.

– Утром перед уходом я принесу тебе чего-нибудь поесть.

Это были последние слова, которые Дойл сказал Трою. Бочка стала на место и закрыла вход. Трой нашел спичку и зажег свечу, затем вытащил револьвер и лег. Сумки вполне заменяли подушку, и он заснул сразу.