Александр Зорич - Морпех – победитель магов

Но вернемся к нашему Ютландскому сражению, динамика которого дала бы сто очков тому, историческому.

Должен сказать, что одна вещь, самая важная в морском сражении, оставалась для меня пока неясной.

Если главным калибром врага служила солнечная пушка, и можно было поверить, что выстрелов за семь-восемь она бы подожгла наш галеас целиком, то совершенно неясным оставалось: каков же главный калибр «Голодного кракена»?

Его четыре стреломета могли, конечно, отрывать головы людям, пробивать насквозь борта и доставлять к цели зажигательные горшки. Но для того чтобы серьезно навредить живучести большого галеаса, этого явно было недостаточно!

Из истории я знал, что до появления пушек «главным калибром» военных кораблей обычно служил таран – здоровенный бивень, смонтированный чуть пониже ватерлинии с таким расчетом, чтобы пробивать вражеский борт под водой.

Но на нашем галеасе тарана вроде не было. Вместо него из носа «Голодного кракена» торчал шпирон – специальный абордажный мостик. С его помощью утопить вражеский корабль у нас вряд ли вышло бы…

«Да и как себе Лод представляет абордаж в нашей ситуации? – мрачно подумал я. – Ведь у нас нет даже численного преимущества над командой вражеского галеаса! Вдобавок с нами нет ни одного боевого мага – после того как Кадама высадили на необитаемом острове из-за нелояльности… А ведь на имперских галеасах боевых магов сразу несколько! Неужели старый циничный Лод всерьез полагается только на наши с дядей Вовой пулеметы?»

При мысли, что сейчас, возможно, ради спасения своей шкуры придется уложить человек двадцать стражей порядка (полицейских, как ни крути!), мне делалось не по себе.

Я вообще не люблю убивать. Даже самых оголтелых сомалийских пиратов, даже самых отпетых преступников! А тут вдобавок получалось, что преступник – это я, а силы правопорядка – это они!

К моему огромному облегчению, работа главного калибра «Голодного кракена» была мне продемонстрирована тут же.

Где-то у меня под ногами, в глубинах носового отсека, заскрипели блоки и поднялись две массивные крышки, закрывавшие те самые загадочные носовые порты, о которых любил поговорить наблюдательный дядя Вова.

Затем раздались два слитных увесистых удара, и из портов в воду выпорхнули две бронзовые трубы. Точнее сказать, то были обрезки труб, снабженные в передней части примитивными коническими обтекателями, а в хвостовой части – хреновиной вроде спирального ножа мясорубки (позднее я вспомнил, что такая называется винтом Архимеда).

Внутри каждой трубы что-то душераздирающе поскрипывало и скрежетало. Винт Архимеда бешено вращался, благодаря чему вся конструкция, представьте себе, достаточно уверенно плыла по воде, то и дело подпрыгивая на гребнях волн летучей рыбой!

Куда же направлялись эти штуки, спросите вы?

Да прямиком в кормовую часть вражеского галеаса!

И тут меня осенило…

Это никакие не «штуки». Это самые настоящие торпеды!

Правда, вместо нормального гребного винта они используют примитивный винт Архимеда. И уж совершенно непонятно, что приводит их винты в движение, ведь явно же тут нет ни аккумуляторов, ни керосина!

Тогда что? Небось какая-нибудь магия?

Но тут мой взгляд упал на два переносных ворота. Которые, если помните, крутили матросы в самом начале этого боя. Я тогда еще слышал щелканье храповика и гадал, к чему бы эти «щелк-щелк-щелк»…

И головоломка собралась!

Да в этих торпедах стояли самые обычные пружины!

Пру-жи-ны!

Как в старых механических часах!

Передо мною была заводная игрушка, только очень большая!

Ну и последним вопросом оставалось, что же у этих торпед в боевой части. Пороха, как я понял, у наших новых друзей отродясь не водилось. Может быть, там такая же химическая бяка, как в солнечной машине?

Однако все оказалось проще.

На полпути к цели торпеды выпустили из носовой части двухметровые щупы.

И вот когда торпеды достигли борта галеаса и щупы эти уткнулись в осклизлые доски, они, где-то в недрах торпед, сбросили с защелок мощные взведенные пружины!

Что же получилось?

Конические головные части торпед, которые оказались всего-то тяжелыми литыми болванками, с изрядным ускорением грохнули в ватерлинию имперского галеаса и… пробили в нем порядочные дыры, в которые тотчас хлынула морская вода!

То есть, если угодно, торпеды эти и были таранами, только «на ножках», действующими отдельно от своего корабля…