Дмитрий Полковников - Герой не нашего времени. Эпизод II

Но тут же в сознании, словно призрак, возник Зощенко со своей бессмертной «Голубой книгой». Завидное предупреждение, – перестройка явно шла с её страниц. Там в одном из рассказов бродили какие-то восхищённые люди по царскому дворцу, цокая языком и щупая гобелены. После потрясённо выражались: «Жили же так люди!»

Если одно выдуманное общество не могло жить без дифференциации штанов, то в другом, для особого статуса, существовали специальные магазины, куда пускали не всех, или не каждому хватало денег.

В 1940 году, как всегда по инициативе трудящихся, на двадцать процентов подняли цены на промтовары и продукты [124]. Странный парадокс. Кто ни глянет мельком на предвоенную страну, то вечно лживой и виновной становится советская статистика [125]. По одному документу или фотографиям делает человек обобщающий вывод, не думая, что похож он на сводку средней температуры пациентов в больнице.

Панов задумался, почему он всегда испытывал постоянную грусть по этому времени. Ну хорошо, умыть можно любого… э-э-э… социального фантаста словами из предвоенного доклада НКВД Советской Белоруссии: «Витрины оформлены такими товарами, которыми магазины не торгуют» [126], и ещё множеством документов, воспоминаний и цитат, убивавших на корню любые сказки о времени, когда жил якобы добрый дедушка Сталин и продавали очень вкусный пломбир. Это его страна, его Родина, его история, какая бы она ни была и будет. Так что лучше уж Саша укажет единый маршрут гражданам и слева, и справа, соглашаясь со словами Молотова: «Условия жизни в стране были трудными, а мы ещё сверху кричали „давай!”» Давай производительность труда, давай то, давай это! Шла упорная подготовка к неизбежной войне, но учесть и успеть всё просто невозможно. Страна пахала без выходных, струна напряжения и терпения у людей была натянута до предела [127].

Вот и не надо «неправильно отображать советскую действительность, изображая жизнь советских людей, как праздное, легкомысленное времяпровождение». Цитата одобрена ЦК ВКП(б) 26 мая 1941 года [128].

А так, при каждой мало-мальски значимой конторе жили небольшие магазинчики «для своих». Там рабочие и служащие покупали продукты и одежду, через них снабжали свои же столовые.

Военным грех жаловаться. Военторг через свои магазины неплохо обеспечивал товарами и продуктам гарнизоны. Там покупались и вещи для родных и друзей. Без экзотики, со скидкой на время и ассортимент. Это как магазинчик шаговой доступности в современном спальном районе, но с гарантированным наличием товара и без очереди.

Очень неплохо по качеству и ценам кормила Панова ведомственная столовая, особенно во времена продуктовых магазинов, предлагавших широкий ассортимент полиэтиленовых пакетов, соли, уксуса и спичек.

А по поводу ковров, хрусталя и отрезов спустя много лет надо трясти таможенников со станции Чоп. Пусть вспомнят, какой багаж постоянно следовал в Советский Союз из южной группы войск? Люди никогда не менялись, они всё время хотели жить покомфортнее…

Из буфета Дома Красной армии доносился шум голосов, призывный смех и многозначительный звон стекла. Довоенное пиво – это не его печальное подобие эпохи суверенной демократии, когда этикеток много, а пить нечего. Тут продукт качественный, что не стучит фальшью градуса в неокрепший мозг.

Рядом раздавался волшебный стук шаров, от которого у Панова ностальгически заныло сердце. У них в кают-компании тоже стоял бильярд. А тут в огромной комнате три стола-аэродрома с зелёным сукном, где толпится возбуждённый народ, играя по простым правилам – «навылет».

Максим вздохнул при звуках сразу двух соблазнов, но сумел сдержаться и повёл подругу в комнату с роялем. Там как раз закончили терзать инструмент москвичи. Теперь пора ей поработать на будущее.

Ненашева сзади хлопнули по плечу:

– Вижу, дела пошли в гору!

– Царёв, что ты тут делаешь? – Панов мрачнел на глазах. Неужели всё пошло прахом? История так и норовила вновь вернуться в старое русло.

– Развлекаюсь. А ты? Кстати, познакомишь меня со своей очаровательной спутницей? Какая интересная женщина!

– Жена. Тебе ничего не светит.

– Даже так? Решил наконец остепениться? Нет, так не пойдёт! Это не по-товарищески лишать меня места за свадебным столом! А то знаю, раз курс на семейную жизнь, значит, дружбе – хана.

– Ну тебя к Аллаху. Скорее – сделать вдовой.

– Что стряслось, Максим? Зачем такой пессимизм сегодня? Или уже жалеешь о прошлой жизни?