Ольга Барбанель - Иллюзии

– Когда ты видишь нечто невероятное – не верь своим глазам. Верь чувствам, – наставлял меня незнакомец. – Все, что вокруг, – иллюзия, обман. Научись распознавать его, и ты станешь хозяином положения.

– Разумеется, мои галлюцинации – обман. Я и так это знаю.

– У тебя нет галлюцинаций. Твой мозг здоров.

– Но ты сам сказал!

– Я сказал, что твои видения – обман. Но тебя обманывает не твой мозг.

– Не понимаю.

– Потому что ты балда.

– Сам балда. И почему ты еще здесь? Иди к черту, я спать хочу.

– Верь своему обонянию, осязанию, своей памяти. Реальность не меняется.

– Тратишь последние дни своей никчемной жизни на жалкие и никому не нужные попытки казаться нормальным? – насмешливый голос, который я уже ненавидел.

– Опять ты тут? Почему я не могу избавиться от тебя?

– У тебя осталось мало времени. Я бы посоветовал тебе уехать, но, пока ты не умеешь маскироваться, это всего лишь даст тебе маленькую отсрочку.

– Никто не покушается на мою жизнь.

– Идиот. Тебе нужно научиться прятать себя.

– Это как? Засунуть себя в ящик или закопать во дворе?

Синеглазый исчез, зато в комнате появилась кадка с фикусом. Я попытался потрогать ее рукой, но там была лишь пустота, а кадка исчезла. Зато опять появился синеглазый.

– Видишь, я могу заставить тебя видеть то, чего нет, но не могу заставить тебя осязать это. Ты знаешь, что растения в твоей комнате не существует. Но если ты поверишь иллюзии, то сможешь убедить свой мозг, а он уже даст тебе все остальное. Вывод – не верь глазам своим, и не будешь обманут.

– Ты всего лишь плод моего больного воображения. Просто шизофрения перешла на новый уровень.

– Артур, не обижайся, но ты идиот.

– Мне часто так говорят, я уже привык. А ты иди на фиг!

– Они любят играть со своей жертвой, как кошка с мышкой, поэтому не будут убивать тебя сразу, сначала позабавятся. Ты неплохо сопротивлялся, когда тебя пытались принудить к самоубийству, но все же сдался.

– Они? Да что это за «они»?

– Это несущественно сейчас. Если ты докажешь, что можешь бороться, я расскажу тебе больше.

Внезапно мое одеяло стало вести себя агрессивно и принялось душить меня, пользуясь уголками вместо рук. Я отшвырнул его.

– Хорошо, но это просто. А если так?

Жухлый цветок на окне, который я забывал поливать, подарок мамы, внезапно начал расти. Он разрастался и разрастался, заполняя комнату, массивные стебли оплетали ноги и руки. Я заорал и стал отбиваться.

– Нет, так не годится. Страх полностью поглотил тебя, и ты уже не в состоянии мыслить. Ты сам убедил себя, что происходящее – правда, а значит, обрек себя на гибель. Ты ведь понимаешь, что так растения ведут себя только в дешевых ужастиках. Заставь себя вернуться к реальности, не принимай обман.

Агрессивные лианы превратились в легкий дымок и растаяли.

– Что ты делаешь? – закричал я на синеглазого. – Кто ты такой?

– Я плод твоего воображения, разве нет? Попробуем еще раз.

Лианы снова появились и стали подбираться ко мне. Я напомнил себе, что все происходящее мне кажется, и уверенно схватил один из отростков. Он растаял легким дымком.

– Уже лучше, – одобрительно заметил синеглазый, развалившийся в моем кресле.

– Если я могу справиться с одной иллюзией, отчего не могу с другой, – сказал я и, резко встав, схватил синеглазого за руку. Но он не исчез и не стал дымом, я ощутил вполне правдоподобную конечность, чуть прохладнее моей руки. А затем меня отшвырнули обратно на кровать.

– Хорошая попытка, но я настоящий.

Это озадачило меня, потому что я был уверен, что синеглазый – всего лишь мой очередной психоз. И все же, все же! Может, мне показалось, что его рука немного тоньше, чем кажется на первый взгляд? Я легко обхватил ее своими пальцами.

– Ты можешь убедить собственный мозг, что твои видения реальны. Это вроде бы не очень полезное умение, но только на первый взгляд. Если научиться проецировать его наружу, ты сможешь заставить других верить в твои иллюзии.

– Как это делаешь ты?

– Как это делаю я.

– Если бы такое было возможно, то люди давно пользовались бы таким умением, и наш мир стал бы хаосом.

– Меньше думай о других и больше о себе. Если ты не научишься этому, то погибнешь.

– А что тебе за дело до моей смерти?

– У меня есть определенный интерес.

Я фыркнул.

– Конечно, я ведь не альтруист, – синеглазый пожал плечами.

– Какой у тебя интерес? Зачем тебе, чтобы я жил?