Ольга Барбанель - Иллюзии

Адар мог сделать вид, что покушение удалось, и выманить Тали и без моего участия. Либо придумать другой способ.

Адар догадался об участии Тали и, с собственных его слов, знал и других участников заговора.

Мои способности представляли сомнительную ценность в этом странном мире тайных правителей.

Почему Адар оставил меня в живых?

Чтобы позлить Тали?

Или, может, у него появился план, как использовать меня?

Или есть другие причины?

Или все вместе?

Я дал себе слово выяснить это.

Пока же я ломал голову над загадками девонов, Тали пришла в город. Ее окружили «твата», личные охранники Адара, и она стала такой же пленницей, как и я. И вот настал торжественный момент, когда Адар призвал ее огласить свой приговор. Девоны любили патетику.

Меня тоже привели на эту церемонию и поставили недалеко от Адара, так, чтобы Тали могла заметить. Это, видимо, должно было быть наглядным пособием полного провала ее планов.

Когда Тали зашла в зал, она должна была догадаться, что ее план не сработал, но все же видеть живого и невредимого отца было шоком, я понял это по ее застывшему лицу. У всех девонов лица напоминали маски, но Тали отличалась от них, как она сама мне говорила. Дело было не во внешнем виде, не в росте и не в нарушенных пропорциях тела или лица, – отличия шли изнутри. И как бы она ни старалась это скрыть, остальные все равно чувствовали ее отличие. Сейчас, окунувшись в этот холодный мир, я настолько хорошо понимал ее, что даже не мог ненавидеть. Мне ли не знать это чувство, когда в каждом слове и жесте окружающих ты читаешь скрытое (а иногда и не очень скрытое) послание «ты другой, не такой, как все, ты отличаешься». Девоны напоминали глыбы льда, а в Тали горел огонь, огонь ненависти по большей части. На секунду я увидел этот огонь в ее глазах, когда она перевела глаза с отца на меня, а потом быстро опустила голову.

– Отец?

– Ты удивлена, дочь моя?

– Я рада видеть тебя.

– Вот как? Не сомневаюсь, что ты разочарована. Так долго создавать смертоносное орудие и потерять его, не достигнув результата. Возможно, для тебя будет ободрением то, что твои труды не пропадут зря. Я решил использовать тот ресурс, который ты мне… ммм… послала.

Хоть разговор и велся на неизвестном мне языке, я мог понимать, о чем они говорят, благодаря небольшому прибору, которые мне надели на ухо.

Все это время я стоял позади Адара и остальных девонов, обступивших его, а сейчас сделал шаг вперед. Хотя Тали и так меня заметила.

Ее глаза говорили о многом.

– Ты завел себе питомца, отец? – голос Тали источал яд. – Я не знала, что это позволительно, иначе тоже взяла бы себе парочку.

– Я всего лишь нашел применение твоему подарку.

– Это понравится не всем, – Тали пожала плечами.

– Не все мои решения должны нравиться. Я Адар, а значит, имею право действовать, как считаю нужным.

Тали промолчала. Я восхищался ее выдержкой, потому что мне было невероятно тяжело сдерживать злость. «Существо», «Ценный ресурс», «Питомец». Но мне приходилось выслушивать вещи и похуже, не подавая вида, что меня это злит или ранит, не выказывая ненависти или агрессии. Мне нужно было стать таким же холодным и бесстрастным, как они, чтобы выжить. Сейчас же я ходил по лезвию бритвы.

– Итак, дочь, такое будет твое наказание. Ты не покинешь Явин, пока я не позволю. Ты будешь находиться под наблюдением. И если вернешься к старому – погибнешь. Я уже достаточно прощал тебя – этот раз последний. Либо ты будешь достойной дочерью и выполнишь мою волю, либо ты умрешь. И моя воля тебе известна. А сейчас…

Адар подошел к Тали и надел ей что-то на руку. В тишине отчетливо был слышен щелчок. Я не знал, что означал этот предмет, выглядевший, как браслет, но догадывался, что это нехорошо для Тали.

– Ты можешь идти, – закончил Адар.

Тали уходила из зала с высоко поднятой головой. Проходя мимо, она обожгла меня взглядом, полным такой жгучей ненависти, что мне стало жарко.

– Ты не понимаешь, во что ввязался, – прошипела она. – Поверь, ты горько пожалеешь, что не умер вчера легкой смертью, потому что ждет тебя нечто ужасное.

Остальные тоже стали расходиться, и я поймал на себе еще один огненный взгляд, только на этот раз огонь был холодным.

Девон, стоявший по правую руку от Адара Уттана и бывший, насколько я понял, начальником безопасности, испытывал ко мне не просто брезгливость и презрение. У этого высокого, надменного и бесстрастного повелителя мира явно чесались руки придушить меня прямо в зале.