Галина Гончарова - Средневековая история. Цена счастья

– Да, правда. Отважный вирманин с командой предпринял путешествие за океан. Он открыл неизвестную до того времени землю, названную ее жителями Алилен, то есть «любимый дом». Разумеется, для них вирмане были в диковинку, и Эрика принимали там, как короля. Королем он и стал, женившись на принцессе Тиаль.

– А я слышал, тогда чуть не началась война?

– Да, молодой человек, вы правы, – подтвердила экскурсовод. – Все мы верим в Альдоная, но жители той земли не знали истинного бога. И тогда возник серьезный спор, едва не расколовший континент. Авестерцы и эльванцы считали, что если люди не верят в Альдоная, то они почти животные. И с ними можно не церемониться. Земли присоединить, людей обратить в свою веру или уничтожить.

– А я знаю! Тогда образовался союз пятерых! – выкрикнул еще один мальчик, судя по характерному разрезу глаз – потомок жителей Алилена.

– Именно. – Ему досталась одобрительная улыбка. – Ативерна, Уэльстер, Ханганат, Ивернея, Вирма объединились против подобного подхода и сумели отстоять право Алилена на независимость. До сих пор там правят потомки Великого Эрика и до сих пор не было ни одной войны. Возможно, тогда бы ее не удалось избежать, если бы не твердая позиция альдона Романа, а позднее и альдона Кенета, которые едва не отлучили весь Авестер, объявив, что подобные рассуждения угодны лишь Мальдонае. Кстати, у нас есть скульптура и Эрика.

Громадный вирманин стоит, небрежно опираясь на топор, светлые волосы падают ему на плечи, рядом с ним, положив тонкую ручку на его лапищу, застыла фигурка смуглой женщины в экзотическом уборе из перьев.

– Великий Эрик и принцесса Тиаль.

Дети рассматривали их внимательно и серьезно, кто-то вздохнул:

– Как тогда было интересно…

– Об этом у нас снят целый фильм, – улыбнулась экскурсовод. – Предлагаю вам теперь самостоятельно посмотреть выставку, а через полчаса мы снова встретимся и посмотрим фильм. Кстати, первая в мире камера-обскура также была сделана в эпоху Зарождения сыном Лилиан Иртон – бароном Тримейном.

– А его скульптура здесь есть?

– Да, разумеется. – Экскурсовод указала на восковую фигуру высокого молодого человека с взъерошенными темными волосами и карими глазами, держащего в руках корявый ящичек и чему-то задумчиво улыбающегося. – Одна из первых камер так и выглядела. Потом вы сможете получить свои портреты, сделанные с ее помощью.

Дети разбрелись по залу.

Светловолосая девочка замерла перед статуей прапрапра… сколько же раз она ей прабабка?

Лилиан Брокленд – ее и назвали в честь той Лилиан. Детям пока не нужно знать, что она, прожив почти семьдесят лет, до самой смерти была фавориткой Ричарда, что король любил ее, что приказал похоронить ее в королевском склепе и завещал похоронить себя рядом с ней, что пережил ее совсем ненадолго… Им пока не надо знать и то, что на графиню много раз покушались, что графиня – одна из самых неоднозначных фигур в истории Ативерны, и в ее биографии до сих пор множество загадок, которые не торопятся открывать ее потомки. Где она могла получить такое образование, как она стала покровительствовать лекарям, почему Ричард приблизил ее к себе – неизвестно. Строятся гипотезы, предположения… говорят, правду знают семьи Иртон, Тримейн и Брокленд, но они молчат и не дают историкам изучать свои бумаги.

Особенно дневники первой женщины-лекаря. Детям тоже не дают их читать до совершеннолетия.

Но этой девочке пока интересно другое. Сможет ли она сделать что-то настолько важное, чтобы ее вспомнили через двести лет? Лили сама рвалась изучать медицину, ей интересно было заниматься многим, в том числе и семейными ремеслами. Кружево, вязание, макраме, стекло…

Дети должны знать как можно больше – так завещала Лилиан Иртон. Если у ребенка нет двух-трех образований, он будет считаться неполноценным в семьях Иртон, Тримейн и Брокленд. Да и во многих других…

Правнучка и прабабка смотрят друг на друга.

Памяти предков надо быть достойным. Памяти потомков тоже надо быть достойным.

И надо быть человеком. Куда бы ни занесла тебя жизнь, какие бы вензеля она ни выписывала, надо оставаться человеком. Иногда даже вопреки своим желаниям.

– Я справлюсь, обещаю тебе, – прошептала девочка. – Я стану достойной нашего рода, я справлюсь, ты еще будешь мной гордиться…

И на миг ей показалось, что восковая фигура одобрительно улыбнулась.

Верите ли вы в переселение тел?

А в переселение душ?