Тамара Крюкова - Призрак Сети

Едва оправившись от потрясения, он стал искать возможность продолжить расследование. Лучше всего было пойти на раскопки вместе со Строжичем. Мысль показалась Сереге разумной, тем более что колдун хорошо знал всех окрестных жителей и мог опознать убитого.

Внезапно Серегу осенила новая догадка. Скорее всего, под орешником похоронен не местный. Здесь не мегаполис и даже не среднестатистический город двадцать первого века. Здешние жители знали всех наперечет. Исчезновение человека не прошло бы незамеченным. Значит, это чужак. Но откуда он пришел? Как связан с Илькой? Может быть, они шли вместе? Но почему тогда его закопали, а Ильку нет?

А что если подле лещины никого нет? Вдруг это просто коряга, которую он в потемках принял за руку? Недаром говорят: у страха глаза велики.

Теперь, когда Серый полностью успокоился и роковое место находилось далеко, такой поворот казался наиболее вероятным. В сумерках воображение вполне могло сыграть с ним злую шутку. Он вспомнил, как в испуге шарахнулся от ежика. Во всяком случае, прежде чем бить тревогу, следовало вернуться на место происшествия и осмотреть все при свете дня.

– Наконец-то! Я уж волновался, что с тобой что-то случилось. Где ты был? – с искренней заботой воскликнул Илья.

Неподдельная радость товарища заставила Серегу окончательно забыть о размолвке.

– Окрестности осматривал. На всякий случай, – уклончиво ответил он.

– Жалко, что тебя не было. Тут такие дела творятся!

Серега насторожился.

– Что случилось? – осипшим от волнения голосом спросил он.

Илью слишком переполняли новости и грядущие планы, чтобы заметить беспокойство приятеля.

– Ко мне аборигены приходили. Сначала девчонки, а потом ребята местные. Прикольные чуваки. Прикинь, они все думают, что я из рая свалился.

Серега слушал, как Илья в красках описывал дневные визиты, как обучал здешних играть в шашки и получил за это зайца. Илья был неплохим рассказчиком. Если бы не нынешнее плачевное положение, Серега от души бы посмеялся над его байками. Самому ему было нечего рассказать про прошедший день. Разве что посмеяться над тем, как он обознался, приняв корягу за труп. Но во-первых, он не обладал таким красноречием, как Илья. А во-вторых, даже по прошествии времени ему было не смешно, когда он вспоминал охвативший его в лесу ужас.

Между тем Илья с воодушевлением сказал:

– Я такую фишку придумал – закачаешься. С завтрашнего дня мы тут большое дело развернем. Только ты мне поможешь. Ты в истории сечешь? – спросил Илья.

– Не то чтобы очень. Просто книжки исторические люблю.

– Годится. А то я в истории вообще слабоват. Чего не знаем, там туману напустим. Будем центурии писать.

– Чего?

– Вроде Нострадамуса. Предскажем все, что вспомним.

– По-моему, у тебя на почве славы крыша поехала. И как ты эти центурии подпишешь? Илья Кречетов, ученик средней школы?

– Я об этом не подумал. Да, прокольчик вышел, – Илья расстроился, но ненадолго: – Ничего. У меня еще одна мулька есть. Будем нести культуру в массы.

– Это как?

– Казино откроем. Шашки там, шахматы. Карты на бересте нарисуем. И народ просветим, и заработать можно. Я уже зайца заработал.

– Ты что тут навечно собрался остаться?

– Нет, но надо же как-то крутиться, пока я не узнаю, что к чему.

Беспечность Ильи возмутила Серегу до глубины души. Выходит, пока он носится как угорелый и пытается любой ценой найти способ вернуться домой, Илья развлекается и не думает что-либо предпринимать. Серега едва не задохнулся от возмущения и в сердцах воскликнул:

– Никогда ты ничего не узнаешь! Колдун занюханный. Ты просто боишься посмотреть правде в глаза. Тоже мне основатель Лас-Вегаса.

– Чего ты обиделся? Чего я такого сказал?

– Ничего. Ты лучше будешь в бирюльки играться и дрожать за свою драгоценную шкуру, чем хотя бы раз поступишь по-мужски, – с презрением выпалил Серый и опрометью выскочил из избы.

Заметив волкодава, Строжич подозвал его:

– Явился, гулена. Иди-ка я тебе каши дам. Изголодался, небось.

Серый подошел к миске. Странно, но есть не хотелось. После происшествия в лесу голод исчез. Стоило подумать о еде, как ему чудился смрадный запах и к горлу подступала тошнота.

«Что это я, совсем, что ли, с ума сошел? Там же была всего-навсего коряга», – напомнил он себе, но прежней уверенности не было. Если бы он мог с кем-нибудь посоветоваться, но кроме Ильи собеседников у Сереги не было, а после очередной стычки откровенничать с ним и делиться своими сомнениями не хотелось.