Гыррр Макарка - Под сенью клинка

— Непременно, — обнадёжил его Дерек. — Но вряд ли отменю. Так что ваша жизнь, как и жизни ваших подданных, теперь в руках начальника департамента по делам вампиров.

Земериул изучающе взглянул на Дерека. Интересно, подумал вдруг владыка — не могли же все вампиры выглядеть одинаково при жизни. При жизни? Ну скажем так — до обращения. Не все же они были черноглазыми брюнетами.

— Вы немного не точны, владыка, — попытался усмехнуться князь. — Не теперь … но в остальном вы совершенно правы.

— Скажите, князь, — неожиданно для себя спросил Дерек, — а вы помните свою прошлую жизнь? Кем вы были до… обращения?

И тут же привычно насторожился — не навеян ли вопрос мечом. Вроде нет, он давно интересовался этим, изучил кучу трактатов, большинство из которых противоречили друг другу, и ни один не вызывал доверия. Да и когда ещё доведётся спросить?

— Помню, — не удивился Земериул, — не всю. Но многое. Князем и был.

— И вы не попытались вернуться к родным?

— Нет. В одиночку я не смог бы взять замок штурмом, а когда обзавёлся кланом… прошло слишком много лет.

— А разум? — продолжал настаивать Дерек. — Вы его теряли?

— Терял, — бесстрастно согласился князь, — впрочем, как я понимаю сейчас, он мне и до обращения часто отказывал. Жажда наслаждений, владыка, — то же безумие, что и жажда крови, и так же гасит разум, не так ли?

— А чувства? — пока ответы Земериула не противоречили тому, что он услышал и от первой вампирьей головы, и от остальных, кого доводилось допрашивать.

— Смотря какие, — позволил себе улыбнуться князь. — Те, которые можно назвать жаждой — крови, женщин, власти, могущества, — есть безусловно. Остальные — у кого как. Как ни странно, чем лучше удаётся удержать в себе разум, тем разнообразнее возвращающиеся чувства.

— Почему странно?

— Потому что люди обычно их противопоставляют.

— Вампиры действительно не боятся смерти? Вы лично?

— Сложный вопрос, — задумался князь, — по-разному. Я как бы не совсем жив, хотя в нашем обществе и принято этот факт отрицать.

— А от чего зависит?

Земериул замолчал, словно к чему-то прислушиваясь.

— От… памяти, наверно, — постарался подобрать он слово, — от… того, где страшнее, от… намёка на шанс, может быть?

— Не понял, — честно признался Дерек и вдруг осознал, что меч сейчас бы сказал: "Ты сам знаешь все ответы…" Где находится личность вампира? Если жив — здесь. А если мёртв? Уж не в верхних мирах, надо полагать. Те, кому суждено наверх — не переродятся. Либо внизу, либо здесь. Если внизу, то перед ним — лишь оболочка. Тогда откуда разум? Если же — условно жив? И сам мир — на грани?

— Где вы находитесь, Земериул?

— Поверьте, владыка, я не особенно стремлюсь находиться там постоянно, — чуть искривил губы вампир. — Здесь всё-таки лучше. Иногда.

— Ладно, — махнул рукой владыка, — забирайте копию приказа и ступайте к Роксане.

Вампир вздрогнул, и Дерек как можно небрежнее добавил:

— С ней и разбирайтесь. Кстати, князь, вы находите её красивой?

Земериул совсем по-человечески прикусил губу клыками.

— Красивой? — чуть заметно запнулся он. — Что вы, владыка. Я нахожу её… прекрасной…

— Ну что, упырёк, допрыгались?

Планировать на плоскую, обнесённую вычурным литым парапетом, крышу каменного двухэтажного жёлтого особняка было бы очень удобно, но вход располагался на первом этаже. К тому же летать в крупных городах категорически запрещалось — снесут из луков и арбалетов, глазом не моргнут. За высоким каменным забором позади особняка — несколько одноэтажных жёлтых вспомогательных зданий. Охрана — дюжие оборотни и маги, вооружённые сплошь серебряными мечами и кинжалами. Прихожая и лестница — в золотисто-оранжевых южных коврах, наверняка снабжённых не только грязеотталкивающими заклинаниями.

— Допрыгались, спрашиваю? Не успели рядом поселиться, как младенцев жрать начали?

— Пить.

Ответ еле слышен — он прокусил клыком нижнюю губу. Прокусил и прокусил — ни боли, ни крови — старая привычка, а столько лет держится. Странно.

— Что пить , гнида? У тебя ж блок на кровь стоит! Таргенайского возжелал? Последнее желание, надо полагать?

Кресла — тёмно-красный бархат, бронзовые заклёпки, дубовые ножки — когтистые медвежьи лапы.

— Не есть, — самое главное было — не поднять глаз на начальника департамента. — Пить. Мы не людоеды.

— Пить, есть… По мне — никакой разницы. Людоеды. Хуже — те хоть врагов жрут. Мразь.