Гыррр Макарка - Под сенью клинка

— Пойдём, — протянул он одежду телохранителю, — поедим немного… тебе тоже не позавидуешь.

Оборотень отпираться не стал, подпоясал мантию и пошёл ужинать. Руки тряслись, когда Ренни накладывал кашу в миски.

Предстояло пережить ещё один день… Смущало, что он обещал владыке Аледеру любить её — но ничего не чувствовал, кроме желания упасть и заснуть. Гозрений налил вина себе и телохранителю, дождался, когда тот уйдёт спать на улицу, и бросился на кровать. Без сил. Без чувств. Но спать не смог — полночи подскакивал, чтобы посмотреть, нормально ли чувствует себя ребёнок.

— Ты кто? — спросила она его утром, склонив голову набок.

— Папа, — слово ему нравилось.

— Папа? — весь вид дочери выражал недоверие и недоумение.

— Да.

— Как тебя зовут, папа?

— Ренни.

— Йенни? — дочка попробовала слово на язык и вновь спросила: — Ты кто?

— Папа.

— Папа? — она всё смотрела на него, никак не в силах понять, почему он — папа.

А потом всё началось сначала — каша, не хочу, булка, речка, собачка, киска, лошадка, тьфу, плохой, дай, пойдём… Испытывая едва ли не неимоверную благодарность к мудрости владыки, он сдал ребёнка на руки Хельму вечером, а не следующим утром, — так договорились на первое время, — и был безумно счастлив, что ночь пройдёт спокойно. Приплёлся домой и рухнул. Теперь до встречи с ребёнком предстояло работать без передышек, иначе выгонят и из академии и из лечебницы… ничего… в крайнем случае вернётся в Путарь, а сюда будет телепортировать…

Все следующие дни из аудитории он бежал в библиотеку, оттуда — под купол для отработки заклинаний, а потом — на ночное дежурство в лечебницу. Ему позарез нужны были эти два свободных дня. Он боялся, что владыка передумает — владыка не передумал. И после двух дней, проведённых с дочкой, Гозрению хотелось одного — спать. Сутки, двое, трое, ещё лучше — дюжину.

Осенью Лидия впервые застала у него Ренину:

— Ты взялся подрабатывать нянькой и телохранителем? — удивилась она. — Что, с целительством совсем плохо? Говорила тебе: выбери дорогую лечебницу — сейчас бы уже нашёл богатеньких больных. В Путаре тебя вон до сих пор ждут. Может, вернёшься? Давай, у нас и проще, и жизнь дешевле. А чей ребёнок? Славненькая, но шебутная какая-то слишком. Чего она у тебя грязная такая? Зачем ты ей эти ямы рыть даёшь, родители ж в обморок свалятся… Рыжую специально подбирал? Или тебе другую не доверили? Что она там копает, её уже скоро видно не будет! А оборотни эти, они что — дополнительные телохранители? И те, которые за забором? Или это просто собаки? Вроде раньше их столько не было? Ничего себе! Богатенький папашка у девчонки! Мои бабка с дедом меньше на меня тратили! Куда ему столько — ты ж прекрасный боевик, хоть и целитель, любого по стенке размажешь, зачем столько охраны? Денег ну совсем мужику не жалко… Но он не маг, да? Маг бы тебя не нанял… или нанял?

— Это моя дочь, — ответил Ренни.

— Твоя дочь? — брови у Лидии поползли вверх. — Ты в этом уверен? Ты что, уже умеешь родство определять?

Она подбежала к яме, которую Ренина с упоением углубляла, присела и принялась разглядывать девочку.

— Похожа, — решила она наконец. — Есть что-то общее. Надо же… счастливый. А мне ещё, наверно, несколько дюжин лет дитя ждать, как бабке… Постой, это ты что — из-за неё сюда перевёлся? Ну знаешь, мог бы и сказать, я тебе что, чужая? Или думал, я ревновать буду? А кто её мать, почему я ничего не слышала? Ты что… с ней сейчас? Да не, не похоже, что я не вижу, что ли — никаких признаков женщины в доме… и телохранителей ты б нанимать не стал… Ничего себе — это она такая богатая? И не замужем? Или что, её муж тебе так запросто ребёнка отдал? Во мужик даёт, ему что, всё до русалочьего хвоста? Своих детей полно что ль? Он что, оборотень? То-то их тут навалом! Или они оба оборотни? Не, не может быть… Или ты… с ней? Я не помешаю тогда? Ренни, ты это… не особенно там… я тебя тоже хочу! Эй, Ренни, мать-то кто? А дочку как зовут? Ну что ты всё молчишь!

— Госпожа Талина, жена светлого владыки Аледера, — он давно перестал ревновать, и почти забыл Талину, но получилось почему-то всё равно сквозь зубы. А вот следующая фраза далась легко: — А нас зовут Ренина.

Помолчал и добавил:

— Юная госпожа Алеренина. Ренина.

Интересно, как светлый владыка отнёсся к этому имени?

— Да ну-у? — обалдела Лидия. — Расскажешь?! Слушай, а давай я буду приезжать тебе помогать, владыка не запретит? А чего ему запрещать — я и пригляжу и приготовлю! И переодену и умою, что ж она у тебя грязная такая… А! Теперь я поняла, что она так резво копает, — не, ну ты смотри, уже нору рыть начала! — она ж подгорная! Ничего себе — это у вас в крови что ль? Ой, так что — тот свитер… ну помнишь… ты его до сих пор иногда носишь, он что… память? А я ещё тогда подумала — откуда у тебя в нашей провинции такой? Ну ты даёшь! Расскажешь, да? Слушай, я так детей хочу, а всё никак… так я помогу тебе, да?