Гыррр Макарка - Под сенью клинка

Тайный советник почти не изменился — лишь взгляд стал тяжелее. Гозрений невольно распрямился — он уже не тот маленький мальчик, он — маг, с тремя годами учёбы за спиной, а, значит, может и заработать, и постоять за себя.

— Я понял, — сжал губы тайный советник, задумавшись на несколько ударов сердца, — тебе нужна аудиенция у владыки… по… — он на мгновение замолчал и с нажимом добавил, — по сугубо личному вопросу. Так?

— Так, — согласился Ренни.

— Где-то через две дюжиницы, — отчеканил господин Дагор. — Раньше никак. Подойди дней через десять, я скажу, когда точно. Потребуется что-то ещё — приходи. Если вдруг нам этот сугубо личный вопрос сильно аукнется.

— Благодарю, — смутился Гозрений. — Надеюсь, всё будет хорошо.

Ему как-то не пришло в голову, что у тайного советника могут быть из-за него неприятности. Но он очень надеялся, что всё обойдётся.

Дерек принимал посетителей — традиция, заведённая предыдущими владыками. Считалось, что раз в дюжиницу к светлому владыке может попасть самый обычный горожанин. Несусветная глупость, но отменять её не стоило. Дерек уже выслушал кляузы друг на друга двух крупных оборотней-лесопромышленников и четверых купцов, вздумавших сдуру с ними конкурировать, — все они считались обычными горожанами, — и теперь ждал очередного посетителя. Владыка вытащил лист и глянул в список.

Шестым на этот день был записан маг Гозрений, студент четвёртого курса столичной Академии. "По личному вопросу" — гласила пометка в журнале. Дерек долго смотрел на имя, не в силах поверить, что у мальчишки хватило наглости явиться во дворец, а у Хельма — подписать разрешение.

К магам Дерек привык: как правило они искали работу во дворце — хоть уборщиками, хоть конюхами, лишь бы в послужном листе значился дворец владыки. Всё правильно — конкретная должность никогда не называлась, а двор владыки — он всегда двор владыки. Дерек пообещал себе надавить на Ковен и потребовать внести уточнения в послужной список, или добавить к нему развёрнутую характеристику мест работы и должностей — чуть позже, когда его власть достаточно укрепится. Но зачем пришёл Гозрений, Дерек представить не мог — просить разрешения о свидании с Талиной? Думает, владыка не свернёт ему шею, если спасал от нижних? Получить по знакомству хорошую работу? С этим запросто можно было обратиться к тайному советнику… и о какой хорошей работе может идти речь, если парень — один из самых востребованных целителей Путаря, обещающий со временем превзойти саму госпожу Вишенку?

Дерек отослал секретаря, выровнял дыхание, откинулся на спинку кресла и позвонил. Дверь открылась — в кабинет вошёл студент в стандартной учебной мантии. Он вырос — на целую голову, и стал обычного для живущих под небом среднего роста. Чуть изменил цвет волос — на каштановый. Но по-прежнему конопатый, с рытвинами на лице — это не неумение вылечить себя. Это — сохранение индивидуальности и памяти о доме. Бороду и усы парнишка начал брить — совсем недавно, с полгода. Уже не мальчишка — юноша, почти мужчина. Маг старался не нервничать и держаться достойно.

— Садитесь, — предложил Дерек, — слушаю вас.

— Я по личному вопросу, — срывающимся голосом выдавил студент.

— Слушаю, — владыка уставился в список, чтобы сопляк не почувствовал накатывающей на него ярости.

— У меня вопрос по опекунству над дочерью, — хрипло начал маг, и голос его предательски дрожал, — я хотел бы получить разрешение забирать её к себе на два дня из полудюжиницы и иметь возможность принимать участие в её воспитании.

Судя по тону, фразу студент Гозрений отрабатывал дня три, не меньше.

— Понятно, — Дерек едва сдерживался, чтобы не вцепиться парню в горло. Ренину ему подавай! Щенок! Жмарь! Удавить на месте! Нет, отправить в дальние поселения, оборотней и вампиров лечить!

Владыка небрежно постучал пальцами по столу.

— … И с этим вопросом необходимо было идти прямо к светлому владыке. В какие инстанции вы ещё обращались, каков был ответ? Оставьте секретарю копии документов и постановлений, я рассмотрю через… две дюжиницы, скажем. Они у вас собой?

Маг смутился. Он беспомощно посмотрел на Дерека и заморгал, хлопая рыжими ресницами.

Пламя ярости обожгло щёки и заставило сжаться кулаки. Это конопатое ничтожество, этот сопляк, чамхел, жмарь… Разум сопротивлялся. Разум доказывал, что это всего лишь мальчишка, который годится ему не то что в сыновья — почти во внуки, и никакой он владыке не соперник, и Талину три года не видел, и…