Гыррр Макарка - Под сенью клинка

Купец почесал в затылке.

— Да так же как и мы, наверно, — предположил он, — ты себя в детстве часто вспоминаешь? А ведь надо будет — припомнишь. Спроси чего полегче.

Стемнело. Они постояли перед порогом гостиницы и вошли внутрь.

Он прошёл к себе и закрыл дверь. Неважно — услышат ли его. У него нет выбора.

"Но если б я пришёл к ней в первую ночь… если б я пришёл к ней тогда… я думал бы сейчас, что это мой ребёнок…"

Он стоял у закрытой двери и не знал — как это, просить… он никогда не просил.

"Пусть она выживет", — шептал он на родном языке, наступая на горло собственным желаниям, — "пусть она и её… её… её… пусть девочка тоже выживет, мне так стыдно, я… я предпочёл бы, чтоб её не было… но если она есть — не могу же я просить, чтоб выжила только Талина… пусть… девочка… тоже… выживет… пусть она… пусть они… обе… выживут…"

Он чувствовал себя мерзавцем — будь это его дочь, он рыдал бы сейчас, умоляя сохранить её. Будь это чей-то чужой ребёнок, не Талины и не неизвестно какого… ублюдка… — слова не пришлось бы выталкивать из себя неимоверным усилием воли, они давались бы ему легко, даря уверенность в собственном благородстве. Это так просто — просить за других, за тех, кто не отнимает у тебя любимую женщину. И совесть бы не мучила. И не обжигал бы щёки жуткий стыд от надежды, что Талина — очнётся, а ребёнок… ну что там, полторы дюжиницы, его и нет ещё… а удар был такой сильный… Он никогда не предполагал, что окажется в такой ситуации. И уж никак не думал, что его желания могут быть столь ужасны, а душа — столь черна. Оказывается, он совсем не знал самого себя… но если бы он пришёл к ней в первую ночь… если бы он пришёл к ней тогда…

"Пожалуйста, пусть она выживет… и… пусть эта не моя девочка тоже выживет… пожалуйста…"

— Здравствуй. Здравствуй?

— Ну привет.

— Я пришёл просить тебя о помощи.

— Я уж вижу. Можно подумать, ты когда за чем-то другим приходил. Начинай.

— Помоги, пожалуйста.

— Значит, как с собой меня взять — так пошла вон, а как припёрло — так помоги, лапа? И так каждый раз?

— Прости. Помоги, пожалуйста.

— Неубедительно. Всё сначала.

— Давай, ты ноги об меня потом вытрешь? Не до этого, честно. Пойдём глянешь?

— А с собой возьмёшь?

— Да. Если будешь очень настаивать. Но ты ведь не будешь?

— Так припёрло? Я подумаю. Пошли что ль.

— Спасибо.

— Это твоя пассия?

— Разве я когда-нибудь на кости кидался?

— Ну мало ли… разнообразия захотелось. Ребёнок, надеюсь, тоже не твой?

— Не смешно.

— Кто её так?

— Попала под удар чёрного единорога.

— Где вы его откопали?

— На нём Дерек ездил.

— И?

— Ну он взбрыкнул, а эта дура бросилась любимого собой закрывать.

— Трогательно. А ты где был?

— Отлучился… ненадолго.

— Молодец, приветствую. Очень правильное решение. Ты чаще уходи от него подальше, глядишь, нового повелителя быстрее искать придётся. Убедить кретина, что на единорогах не ездят, нельзя было?

— Пытались, хором на десять голосов.

— Я не об этом.

— Сегодня я внушу ему отвращение к единорогу, завтра — к этой девчонке, а послезавтра у меня на трон сядет слюнявый идиот. И мне две-три дюжины лет от него ни на шаг отойти нельзя будет.

— Не факт.

— Но очень вероятно. Ты ведь её вытолкаешь?

— По-моему, у меня прямо противоположная специализация.

— Но ты поможешь?

— А сам никак? Нас тошнит? Нам противненько? Мы все такие утончённые и брезгливые? Сапожки боимся перепачкать, ручки замарать? Или найти не в состоянии?

— Я её нашёл. Она точно на грани, лап. Начну выталкивать сам — шанс один из двух. Угроблю ведь. А у тебя ошибок быть не может. Ребёнка я не видел. Но… может ещё не всё потеряно? Ты ведь поможешь?

— Да тебе-то что?

— Просто жалко. Потащили девку с собой и не углядели.

— Какое-нибудь более внятное обоснование ты придумать не в состоянии?

— Почему? Если б не она — искал бы я сейчас нового повелителя. Сойдёт?

— И поделом бы обоим. Нечего баб с собой в поход таскать. Что ты молчишь?

— Лап, я возьму тебя с собой, если ты так хочешь. Правда. Только помоги. Младенец ещё этот… куда дальше?

— Ладно тогда, пошли со мной, я мамашу толкну, а ты ребёнка понесёшь, чтоб мне два раза не мотаться. Чего взбледнул-то?

— Что-ты-что-ты-рыбка-уже-иду.

— Не отставай, а то тебя ещё потом искать.

— Мне не до шуток.

— Зря. Вот она. А вон младенец. Далековато ушёл. Сейчас толкну его, а ты лови.