Сергей Чехин: Пламенные Сердца. Испытание Веры

Эта детская забава по сути была вольной переделкой настольной игры родителей с красивыми резными фигурами и замысловатыми правилами, которые девочка так и не успела освоить. И пусть ее нельзя назвать очень интересной, зато она отлично помогала на пару часиков отрешиться от полного злобы и ненависти окружения.

И вот когда на последнего желудя-героя, стоявшего на ковре из поверженной нечисти, напала целая армия, рядом с ним словно из ниоткуда появилось черное перышко. Вера подняла глаза, вздрогнула всем телом и попятилась, но уперлась спиной в могучий дубовый ствол. Рядом с ней будто из воздуха возникла незнакомая девочка в рваных лохмотьях и кандалах. Это она воткнула перо рядом с желудем и теперь устало улыбалась, глядя на сироту.

— Можно поиграть с тобой? — тихо спросила она. — Я недолго, отдохну чуток и побегу дальше. За мной гонятся злые дядьки с цепями и плетками, хотят продать меня в рабство. Не выдашь, а?

Вера покачала головой, неотрывно глядя в бездонные зеленые омуты — слишком взрослые и опасные для юной беглянки.

— Хорошо, — ведьма опустилась на колени — как раз с той стороны, где стояло войско Тьмы. — Кто побеждает?

Девочка молча указала на нечисть.

— Да уж, много их. Ну ничего, я позову брата — он очень умелый воин. — Марфа взяла почерневший гнилой сучок и вонзила в землю рядом с пером. — Гляди, теперь нас трое. Сейчас мы всех проучим, да?

Злые желуди попадали один за другим. Сирота и колдунья увлеченно раздавали им щелбаны и раскидывали по траве.

— Победа! — воскликнула Марфа и потрепала соседку по макушке. — Видишь, вместе мы сила. Будь у меня такая подруга, я бы ничего не боялась. Тебя, наверное, обижают в деревне?

Вера угрюмо кивнула.

— Меня тоже не очень-то любили. Но мой отец был солдатом и никто не осмеливался обидеть его дочь. Однажды он погиб — все солдаты рано или поздно погибают, такая у них судьба — и вот тогда селяне отыгрались по полной. Слушай, а давай убежим вместе? Всяко проще будет, чего нам терпеть порознь?

Девочка опустила глаза и неуверенно повела плечами.

— Да ладно тебе. Мы с братом почти год провели в деревне. Думали, когда-нибудь от нас отвяжутся. Не-а, не отвязались. Только сильнее давить начали, со свету сживать. Похожая история, да?

Вера снова кивнула.

— Пойдем с нами, пожалуйста, — притворно взмолилась ведьма, за долгую жизнь научившаяся лгать как никто иной. — Брат ранен, я не справлюсь без твоей помощи. Если что — уйдешь, когда пожелаешь. Никто тебя силком держать не будет, ведь мы в одной беде, сестренка. Ты должна понять.

Марфа протянула руку, Вера посмотрела сперва на грязную ладонь, потом в полные фальшивых слез глаза ведьмы и медленно поднялась. Две девочки, похожие как близнецы, зашагали в сторону заброшенной избушки.

— Ну что, господин аскет, изловили упыря? — спросил Трофим с порога.

— Нет. — Андрей вернул ножны на крючок. — Даже не нашел еще.

— Хм, странно… Думал, у вас чуйка на них особая. Да и забить гадину днем сподручнее.

— Бросьте, я обычный человек. А вот насчет дня вы совершенно правы, потому-то вампиры столь тщательно прячутся. У вас тут поблизости никаких пещер нет? Или шахт заброшенных?

Староста почесал лысую макушку и развел руками:

— Окромясь тракту ничего примечательного не имеется, уж извините. Кушать будете? Женка картошечки пожарила с лучком!

— Спасибо, не голоден. Вы бы лучше Веру покормили, коль еда лишняя есть.

— Дык а зачем ее кормить? Она ж на упыря не охотится. Да и работница из нее никудышная, даже свиней выпасти не может.

— А может ей просто не дают работать? Сложно чего-то добиться, если тебя гоняет вся деревенская шпана.

— Да вы что? — воскликнул старик, схватившись за сердце.

— К чему это фальшивое удивление? — устало хмыкнул Андрей. — Прекрасно все знаете, но ничего не делаете. Отвезли бы девчонку в город и отдали б в приют… Мне же кажется, вы просто пытаетесь сжить ее со Свету. Ведь тогда изба достанется вам, верно?

— Ой, клевещете! Ой, наговариваете! — запричитал Трофим. — Да я бы… я бы вот к себе б ее взял, да местов нетути, сами поглядите — все по лавкам, да по полатям. Куда же вы, господин аскет?

— Где она живет?

— Из ворот выйдите — третий дом налево по нашей стороне.

— Хорошо. Там и заночую.

— Как же… а мы вам на печке лежанку подготовили! Теплую, с тремя одеялами.

— Мне трех не нужно. Плохо, знаете ли, когда у одного — три, а другого — ни одного. Спокойной ночи, господин староста.