Дмитрий Билик: Оловянная корона (СИ)

Но останавливаться все же приходилось. Иван хоть в глазах остальных и был полубогом, но естественные потребности в еде и сне еще никто не отменял. Фергус первый раз даже попытался расплатиться за постой выделенными на подобные нужды «вилами» — мелкими серебряными монетами, но Туров избавил его от подобной необходимости.

Жители знали о странствующем полубоге по описанию, поэтому, завидев рослого крепкого человека со светлыми волосами, уже начинали что-то подозревать. Иван раньше для таких случаев нарочно оставлял молот на виду — на стол положит или у двери оставит, нарочито медленно, чтобы заметили.

Но по своей торопливости молот Туров оставил у где-то в лощине. Отлетел тот от крепкого черепа кинетика, да скатился куда-то вниз. Искать времени не было. Хоть и сжимала теперь рука сиротливо вместо рукояти воздух, да делать нечего. Хорошо, Фергус оказался сообразительным, пиарил Ваню, как в лучших зарубежных PR-агенствах. А как только хозяева слышали имя неожиданного гостя, все начинали бегать и кричать на разные голоса.

Тут тебе не только даровая постель да еда бесплатная, но и небо в алмазах. После того, как признают героя, еще и с собой чего дадут. О плате, естественно, ни-ни. К подобному отношению Ваня уже давно привык. Это поначалу Турову не по себе было — вроде, неудобно, некрасиво. Какой он, к чертям собачим, полубог? А потом как поголодал на Соленых Островах три дня — в деревнях о нем и не слышали, лишь в большом городе у воды — так потом сразу приспособился. Как рукой проклятую скромность сняло.

А что Ване оставалось? Денег у него не было. Король Эдвар, тогда еще только лорд Долины Кричащих Сов, после битвы, конечно, прислал плату за службу, но золото утекло сквозь пальцы по прошествии первого месяца. Тогда то и пригодилось доброе имя Айвина.

Фергус, несмотря на свое гипертрофированное чувство чести (нашли же они с Илом друг друга) никаких неудобств точно не испытывал. Во-первых, внешность оказалась обманчива — ел Войл, как голодная саранча в урожайный год. Во-вторых, стражник крайне обрадовался сохранению в целостности казенных денег, выданных господином. В-третьих, как понял Туров, Фергусу было крайне приятно находиться в лучах славы. Пусть и не собственной.

— Теперь недалеко уже, — сказал Фергус в один из дней. — Мы на землях моего господина.

Ваня теперь более внимательно оглядел местность. Дорога стелилась ровной скатертью вдоль невысокого зеленеющего молодой травой луга. Слева толкались толстыми ветками, украшенными золотистыми почками и крохотными листьями, раскидистые деревья. Вдалеке мрачно возвышалась черная гора с высокой ровной верхушкой. По легкому еле заметному дымку стало понятно — вулкан.

— Что это? — показал пальцем Туров на гору.

— Гора Богов, — ответил Фергус. — Говорили, что там даже жить можно было раньше. Но потом появились то ли дети Трех Богов — Первородные, то ли сами Боги. Те, кто жили, спустились ниже. Да и жило-то там, так, ворье одно.

— А там вулкан или что?

— А кто ж его разберет? — лениво пожал плечами Войл. — Может, и есть, может, и нет. Но гора не просыпается. Сверху идет дым, часто. Но на этом все. Вообще плохое место. Никто не любит о нем разговаривать. Говорят, что беду так можно на себя накликать.

Фергус нахмурился и замолчал. Иван внимательно посмотрел на гору. Кажется, вроде, что вот она, в двух шагах, но идти все же далеко. Может даже, больше дня. Но что-то там определенно есть. И почему он раньше не слышал об этом месте? Ах да, нельзя же о нем говорить. Поэтому местные, без умолку моловшие языком почем зря — даже про наводнение три года назад — о горе Богов и молчали.

Они прошли луг, небольшую рощицу и перешли через бурную речку по недавно вырубленному мосту.

— Сир Иллиан навел здесь порядок, — обвел руками Фергус земли вокруг. — Раньше в роще прятались разбойники, за переход через реку взималась дань, а моста вообще не было. Милорд разогнал этих проходимцев.

— Неужели в одиночку? — усмехнулся Туров.

— Ну не совсем, — покраснел Войл. — Ему помогла Хелен, его лю…

— Фаворитка, — помог стражнику Иван.

— Можно и так сказать, — оттер Фергус пот с широкого лба, а краска с лица схлынула, оставшись лишь неровными пятнами на щеках. — Но теперь с этой стороны Виргирдских земель можно пройти безопасно.

— А с другой стороны?

— У господина Лейтли не восемь рук, как у морских чудовищ близ Данелага, — возмутился Фергус. — Остальные не смогли бы и половины сделать из того, что свершил сир Иллиан за тот небольшой срок правления…