Алексей Егоров - Обитаемые земли. Дилогия (СИ)

— Меня зовут Каперед, я странствующий торговец, чей товар — знания и их применения. А так же я собиратель древней мудрости, ловец змей в высокой траве. И говорить складно я обучен, но ранят мои слова лишь оппонентов в суде. Я не обучен наводить порчу на человека, лишать его сна и пищи. Я обучен лечить недуги, но не все из них поддаются лечению. Я человек и возможности мои ограничены этим.

— Складно говорит этот человек, язык как у всех копченых подвешен, — сказал старший из мужей.

Самый седовласый, морщинистый молчал. Он сидел не по центру, но наверняка был патриархом рода.

— И мыслит складно, — добавила женщина, — сообразил, что взятый им на поруки человек, отправился в долину теней. Удивительно, что так мыслит, после долгой болезни.

— Странное обвинение!

Каперед поморщился и вздохнул, закончив мысль:

— Вас не удивляет, что сильный телом человек после долгой болезни способен брать в руки оружие. Так что удивительного в моей способности мыслить? Мое оружие, — он погладил себя по груди, — отточено долгими упражнениями.

— Так ты не колдун, как утверждают свидетели? — напрямик спросил молодой мужчина. — И не знаешь, что случилось с нашим родственником Виром Зижавом?

— Не колдун. Кто, те свидетели? Знаю, но поделать ничего не мог.

Ответ Капереда вогнал обвинителя в ступор. Пока тот сообразил, что каждое слово относилось к нужной части вопроса. В устной речи подобный прием применяют некоторые ораторы, чтобы сбить противника с мысли. Получилось и в этот раз.

Мужчина рассвирепел, сбежал с возвышения и остановился у огня. Он принялся осыпать чужака обвинениями, но говорил на родном языке. Его захлестнула ярость, и он потерпел поражение в схватке с Капередом.

— Ахелин! — матриарх рода встала. — Поди проверь, как проходит подготовка к торжеству.

Молодой варвар оскалился, но не посмел ослушаться. Его держали здесь в совете для грубой силы. Разящий словами — так подумал Каперед. Первый и самый простой натиск в суде, за ним следует хитрость или демагогия.

Эти люди были опасными противниками. Каперед не хотел бы с ними встречаться. Купеческая семья, похоже, обладала навыками, достойными ораторов Города. Немудрено, им приходится иметь дело с разными людьми.

Матриарх заговорила, когда Ахелин покинул зал:

— Ты утверждаешь, что не колдун. Говоришь, что лекарь. Но разве способный лечить, не может убить.

— Так вы обвиняете меня в злом умысле?

С хитрецом порой эффективно говорить напрямую. Ломать его схемы рубящими ударами, чтобы затем нанести колющий удар в самое сердце.

— Или то были обвинения моего покровителя? — закончил мысль Каперед.

— Я задала тебе простой вопрос, но не услышала ответа.

— Если твоим словам не доверяют, то любой ответ является ошибкой. Попытка оправдаться дискредитирует меня в глазах обвинителей, а ложь не принесет пользы. Для вас я колдун, по словам оскорбившего своего отца Лимея… по стечению обстоятельств, по незнанию. Следовательно, необходимо объяснить три этих пункта.

Каперед демонстративно задумался, обратил взгляд к потолку. И задал важный вопрос:

— Почему здесь нет свидетеля моего преступления, этого Лимея. Поспешно он сбежал, я нахожу это весьма странным.

— Чужак пытается обвинить сына почтенного Астаниса, с которым мы давно знакомы, — заметил один из мужчин.

Патриарх все так же молчал.

— Сына, — кивнул Каперед, — младшего из сыновей. И я вижу, что на него не хватило отеческого благородства, что перешло другим сыновьям Астаниса!

Каперед обрушился с нападками на этого лжеца, который виноват в том, что сейчас происходит. Обвинения его были яростными, он буквально поливал грязью знатного варвара. И было за что, ведь этот человек взялся сопровождать гостя своего отца и предал его. Предал собственного отца!

Выговорившись, Каперед перешел к следующему пункту — стечению обстоятельств.

Он подробно описал причины и следствия болезни Вира. Напомнил его родичам, что подобная болезнь уже возникала в их семье, когда никакого Капереда и в помине не было. И нельзя сказать, что это чужак внушил Виру нужные слова. Его родичи помнили, как протекает болезнь, были свидетелями подобного недуга.

Описал торговец и свой метод лечения.

— Я использовал снадобье, которое употребляю сам. Вы могли бы заметить бронзовую флягу, с прекрасным рельефом. Это мой самый ценный предмет, но ценнее было снадобье, что находилось в нем. Я употреблял его постоянно. И лишившись его, вынудил тело страдать. Я надеялся, что снадобье даст вашему родичу силы на путь назад, но дорога была слишком долгой, Лимей явно не спешил добраться до вашего дома и вернуть вашего родича в семью.