Алексей Егоров - Обитаемые земли. Дилогия (СИ)

Нет, стагнация торговца не привлекала. Он не для того убил десяток лет жизни, чтобы продавать в муниципиях коренья и пучки трав. Это слишком низко для его разума.

И потому он сейчас мерзнет в узкой расселине, прижавшись спиной к стене. Перед ним медленно угасают угли, а хвороста практически не осталось. Глаза в ночи отражают свет звезд. О, их видно, как бы коты не старались спрятать свои носы.

Они рычат, шипят и скребут землю. Весна близится, время спаривания, а непонятный чужак их пугает. Это было бы смешно, если бы Каперед не испытывал ситуацию на себе.

Хищники не нападут, он надеялся. Он знал повадки котов. И не благодаря ерунде, что показывают на аренах. Он читал трактаты по естественной истории, где и описывались повадки зверей. Пока никаких расхождений Каперед не наблюдал. Даже наоборот: коты вели себя на удивление робко. Видать их запугали местные контрабандисты.

В горах рядом со столицей уже не сыскать ни волков, ни львов, даже кабан становится редкостью. Лишь зайцы и мыши грызут посевы, остальных зверей извели. Кое-что пошло в пищу, остальное повеселило публику. Даже горные земли окультурены, дикие племена неизменно воевавшие с Городом стали такими же гражданами, как и люди низины.

Провинция сохранила дух хаоса, что некогда окружал померий. Но никто по доброй воле не едет сюда, чтобы испытать тоже, что и чувствовали предки.

Каперед отговорил бы тех глупцов, что решатся пощекотать нервы, оказавшись без оружия и брони в окрестных горах. Ведь есть способы проще: служба в легионах, морская торговля или словесные баталии на форуме.

— Мы не народ охотников, — проговорил Каперед.

Его слова предназначались ночи и тем зверям, что поселились в горах.

— Мы повелеваем охотниками, — закончил он и рассмеялся.

Полегчало.

Даже изгнанник сохраняет дух, унаследованный от предков. И что бы ни случилось, его необходимо сохранить. Даже если Каперед остаток жизни проведет среди бородатых варваров, добьется жреческой магистратуры у них, он все равно останется гражданином. Пусть не по закону, но по духу.

А это, быть может, заявка на мессианство. Ведь дикари не знают, что такое быть под властью цивилизации.

Каперед не полководец, но он лекарь, мыслитель. А мысли порой разят народы сильнее стали. Правда, в прошлом было доказано, что воины сильнее юристов. То была ситуация критическая для государства, так что и действовать пришлось решительно, полагаясь на самую сильную гражданскую структуру — легионы.

Мыслители народ разобщенный, они не способны ничего создать. Ничего прочного и долговечного. Они могут быть советниками, опорой тех, кто решит править с умом. Быть цивилизованным тираном.

Каперед размечтался о новом мире, в котором ему суждено жить. В дреме он дождался рассвета. Когда взошло солнце, угли в костре остыли, коты убрались в заросли, разыскивая убежища. В округе мало деревьев, на которые они могли бы забраться, но и среди кустарников они находили убежища.

Поднявшись, Каперед поворошил угли, размышляя, стоит ли их брать с собой. Топлива уже не осталось, но эти угли могут пригодится, если удастся раздобыть съестное. Греться у костра более не требовалось, последние две ночи было даже жарко в двух плащах. Запах дыма может выдать его присутствие.

Отроги гор близко, перевалы на северной стороне практически не пострадали от селей. Не скоро он преодолеет Рубежные горы, но Каперед испытывал подъем сил.

Как обычно период апатии сменился резким скачком настроения. Он хотел делать, созидать, а не тупо плестись по тропам.

С удвоенными силами он принялся разыскивать целебные травы и растения. Ему достался дикий лук, которым удалось закусить на обед, несколько змей — их мясо вполне годится, чтобы восстановить силы. Кое-что из трав, но ничего необычного. Не сходя с тропы не разыскать уникальных растений, да Каперед особо и не верил, что удастся найти их.

Торговец потратил несколько дней, прежде чем вышел на тропу вниз. С высоты того уступа, на котором он стоял, были видны леса — голые деревья, сплошной стол из сухих стволов. Еще месяц не будет листвы, но весна чувствовалась в теплом ветре, идущем от океана.

На полях растаял снег, озимые поднялись и зазеленели, у подножия гор паслись стада. Пастухов Каперед не увидел, но все равно, теперь придется быть осторожным. По эту сторону гор живет много людей: незнакомые, дикие, говорящие на непривычном языке.

Серебристая лента реки протянулась через долину, ее исток находился где-то среди деревьев. Это не самая большая река в варварских землях, она даже не судоходная. Из-за талых вод она вышла из берегов, а ручьи с горных вершин заболотили местность.