— Нет, он не ругался. Он просто делает вид, что меня не существует.
— Я понимаю, это тяжело. Ему нужно ещё немного времени.
— Да. Всё так. Но уже прошло почти два года, и ничего не изменилось. Всё становится только хуже. Он меня ненавидит.
— Ему всего семнадцать. Должен же он, когда-нибудь, вырасти. Он поймёт.
— Хорошо. Будем ждать, когда он поймёт. — Улыбнулась Татьяна, присаживаясь рядом.
Они дружно повернули головы, услышав шаги. В комнату вошёл молодой человек, едва взглянув на присутствующих. Ему стало тошно от идиллической картины, которая предстала его взгляду. Счастливая любящая семья, в которой ему не было места.
Николай Кириллович внимательно разглядывал сына. Молодой человек был среднего роста, чёрные, на взгляд Николая, чересчур длинные волосы свободно спадали на голубые глаза, прикрывая пушистые ресницы. Правильные черты лица, достались ему от матери. Он был одет в узкие джинсы и рубашку на выпуск, закатанную до локтей. На плече болтался рюкзак, набитый учебниками, которые он давно не открывал.
— С добрым утром, Глеб, — весело произнёс Николай. — Давай завтракать и я отвезу тебя в школу.
Глеб пробурчал что-то в ответ. Бросив рюкзак на пол, он сел за стол, напротив отца. Он почти не смотрел на них, желая отгородиться от происходящего. Достав плеер, он вставил в уши наушники и включил музыку.
— Ты у меня красавец, — снова заговорил Николай Кириллович. — Наверное, многие девочки в школе без ума от тебя. — Улыбнулся отец. Он желал поговорить с сыном, уделить ему хотя бы немного времени. А о чём можно поговорить с семнадцатилетним молодым человеком? Конечно о девочках. Правда, Николай ни одной, ни разу не видел рядом с сыном. Глеб стал очень замкнутым, он перестал общаться даже с друзьями.
— Глеб, я с тобой разговариваю, — повысил голос отец, не дождавшись ответа сына. — Ты слышишь, что я говорю. Глеб. — Николай поднялся с места и выдернул наушники из ушей мальчика, но, наткнувшись на злой, колючий взгляд сына тут же пожалел о своей резкости.
— Что? — Вызывающе спросил молодой человек.
— Я с тобой говорю, — садясь на место, ответил Николай Кириллович.
Татьяна поднялась со стула и отошла в сторону, давая возможность мужу поговорить с сыном, и не желая встревать в их разговор, который легко мог перерасти в ссору.
— С чего бы. У тебя есть с кем разговаривать.
— Не груби. Не стоит так начинать день.
— Как будь-то, это что-то изменит. Как будь-то, если я буду вежливым, она исчезнет из нашего дома. — Глеб с презрением качнул головой в сторону Татьяны.
— Не смей. Татьяна здесь не причём. — Начал злиться Николай.
— Конечно, не причём. — Он не желал ругаться с отцом. Просто вид этой утренней идиллии ужасно разозлил его и снова напомнил об обиде на отца.
— Да, не причём. Татьяна член нашей семьи. И тебе придётся смириться с этим. Ты можешь злиться, кричать сколько угодно, можешь упиваться своим одиночеством и своей обидой, но тебе придётся принять Татьяну.
— Да? — усмехнулся Глеб. — И как ты меня заставишь?
— Николай, не надо. — Тихо проговорила женщина, видя, что всё заходит слишком далеко, и Николай будет жалеть о своей грубости по отношению к сыну.
— Тебя никто не спрашивает! Что ты вечно лезешь! — Возмутился Глеб, не желая её защиты.
— Замолчи! Никогда не смей с ней так разговаривать! — Вскочил Николай Кириллович со стула. — Теперь я вижу, как ты ведёшь себя в моё отсутствие. Ты уже не ребёнок, а взрослый мужчина, а потому, должен отвечать за свои поступки. Так вот, слушай, что я скажу тебе, если ты не изменишь своё поведение, то школу заканчивать будешь в закрытом учебном заведении.
— Как хорошо! Там не будет ни её, ни тебя! — Закричал Глеб, резко поднявшись из-за стола. Стул, на котором он сидел с грохотом упал на пол, чем сразу же отрезвил Николая.
Он смотрел в бешеные глаза сына, проклиная себя за несдержанность.
— Теперь довольна, — закричал молодой человек Татьяне. — Получила что хотела, прибрала его к рукам.
— Глеб. — Татьяна замотала головой, проклиная себя за то, что вмешалась в их разговор. Так она выполняет обещание, данное Ольге. Так она заботится о её мальчике.
— Ненавижу вас! Вы предатели! Вы…, - Глеб больше ничего не сказал, а, схватив рюкзак бросился вон из комнаты. Он выбежал на крыльцо в одной рубашке, не замечая холода. Она добилась того, чего хотела, выжила его из дома. Он тяжело дышал, пытаясь обуздать свои чувства. Это был его дом, его семья. Он был здесь так счастлив. А теперь он никому не нужен. Как там сказал отец «упиваться своим одиночеством». Глеб улыбнулся своим невесёлым мыслям, сев на холодное крыльцо и обхватив рюкзак руками, стараясь согреться.
Читать дальше