Анна Бессонная - Битва за мир (СИ)

Сенаторы вели себя естественно — кто-то за Адорана, кто-то против, — нормальный политический процесс. Министры же выступили на стороне Адорана как один. В том числе и давний противник Адорана Вакрасси. Так казалось.

Сейчас, увидев все это воочию, Темерси приходил во все большее изумление. Вакрасси был на стороне Адорана, это не подвергалось сомнению. Но почему тогда временами казалось, что главный на Мерхии не Адоран, а Вакрасси? И почему все министры воспринимали это как должное?

Он ошибся? Вакрасси не выжидал подходящего момента, чтобы ударить? Адоран был марионеткой Вакрасси?

Тогда почему Мерхия придерживалась политического курса Адорана, против которого Вакрасси всегда выступал в Совете?..

Темерси изучал Вакрасси, не задумываясь о вежливости. Тот едва заметно улыбался, и улыбка эта Темерси не нравилась. Понимающая и горькая. Что-то знакомое. Подобное выражение лица он не раз видел… да, видел у Аллонии. Это была улыбка человека, которому известно неизмеримо больше и который заранее сожалеет о тех, кого обделила судьба, но они еще не знают, что их ждет.

Кабинет опустел.

Вакрасси пододвинул к столу мебельный куб, толкнул его, заставляя превратиться в жесткое кресло, сел и кивком предложил Темерси садиться тоже.

— Что ж, — произнес министр по экзогосударствам, — должен признать, вы нас переиграли и… сделали это очень кстати, Темерси.

Скэнте молча смотрел на него, опираясь о столешницу.

— Наверное, вы ждете, что вам удастся вернуть себе пост главы ГКБ, — продолжал Вакрасси. — Да, это возможно… после некоторых неизбежных перестановок. Вы переломили политический курс Мерхии, но дальше, как бы вам того ни хотелось, вы ни на что не повлияете. Вы срубили дерево, но не знаете, в какую сторону оно упадет.

Темерси кивнул. Это было понятно. Его больше интересовало другое:

— Кто в таком случае повлияет? Я ошибаюсь или реальный президент республики Адорана — вы?

Вакрасси выпрямился и долго смотрел на Темерси, почти не моргая. Казалось, он размышлял, стоит ли выдавать некую информацию… в курсе которой были все министры, он сам, Адоран и даже Онтима Карван. Скэнте вдруг остро почувствовал нехватку данных.

— Я долго думал, стоит ли вас в это посвящать, — наконец произнес Вакрасси. — Но потом решил, что стоит. Вы хорошо поработали, Темерси, и действовали, как я вижу, не вслепую. Вы смогли узнать довольно много из того, что мы предпочли скрыть. Подоплеку отношений с Русским Миром, план по управлению земными солдатами… Я уверен, что вы продолжите попытки влиять на мерхианскую политику и дальше — с таким же энтузиазмом. Поэтому я вынужден открыть вам глаза.

Темерси молча ждал продолжения. Вакрасси побарабанил пальцами по черной поверхности стола, и ладонь замерла на границе красноватого луча, проникающего из окна.

— Дело в том, Темерси, что вы, как и большая часть населения планеты, не в курсе, как именно строится наша политика, — медленно проговорил министр по экзогосударствам. — А определяет ее семья, которая правит Мерхией уже свыше двух сотен лет. И только ее члены могут на что-то влиять…

— Семья?

Темерси показалось, что собеседник начал заговариваться. Это звучало слишком нелепо. Или он об императорской семье? Но император — известная номинальная фигура… и Мерхия уже стала республикой. Все это пронеслось в мозгу в мгновение ока.

— Нет, не в традиционном понимании, — Вакрасси поднял руку в протестующем жесте. — Конечно, никто не состоит в браке и не рожает детей. Тем не менее ключевые посты отдаются только членам семьи. Специально выращенным, наделенным нужными качествами еще в пробирке и дополнительно обученным управлять государством. Я — нынешний глава семьи, Адоран, Лаутан… понимаете, о чем речь?

— Министры… — проговорил Темерси.

— Министры, еще некоторые обладатели ключевых постов… Пост главы ГКБ входит в их число. Поэтому многие были против вашего назначения. Онтиму Карван и еще двоих претендентов специально растили и обучали с прицелом на эту должность. И тут появились вы — никому не известный уроженец спутника, следовательно, получивший образование не в пример хуже и не имеющий отношения к семье. И все же вы оказались компетентнее Карван, и я как глава семьи принял оптимальное решение и обеспечил голосование в вашу пользу. Многие были недовольны, но кое-как примирились с вашим назначением… во многом благодаря тому, что это не такой уж решающий пост в политическом плане. Я убедил их, что компетентность важнее принадлежности к семье. В конце концов, сама семья создавалась именно для того, чтобы государством управляли наиболее компетентные специалисты.