Ирина Шевченко - Дочь Хранителя

— А что… Что это только что было, тэр Эн-Ферро? — маг неопределенно повел рукой. — Вот это вот…

Саатарец недоуменно оглянулся, но уже в следующее мгновенье на его лице отразилось понимание…

Это же надо было так сглупить! В силу случайного слова Лайс не верил, а потому за последние пару минут уже успел мысленно пожелать не одну кару, включая молнию под хвост и интимные отношения со всеми демонами бездны.

— Что это только что было, тэр Эн-Ферро? Вот это вот…

Попался, как пацан на соседской яблоне, вот что это было. Теперь остается только с самым честным выражением лица попытаться доказать, что просто снимал с ветки своего кота.

— А, так это… того… — кард по-простецки развел руками, — амулет в дорогу брал. Почитай половину сбережений за него выложил. Но не зря! Видали, как оно их этого… того… Да?

Не переборщить бы с простотой, еще за идиота примет.

— А что за амулет, позвольте полюбопытствовать? — кажется, тэр Имран вздохнул с облегчением.

— Так он это… Нет его уже. Рассыпался.

— Разовый, — пробормотал маг.

— Ага, — кивнул Эн-Ферро радостно, — так мне наш колдун и сказал. Разовый он, хоть и дорогущий.

Обозники запалили огни, магистр Пилаг перехватил одного из орков и попросил у того фонарь.

— Вы извиняйте, тэр Имран, мне к своему фургону надо. Сестра у меня там. Перепугалась наверное…

Чародей рассеянно кивнул, как завороженный уставившись на огонь.

— Да-да, конечно…

Странный он какой-то. Будто фонаря ни разу не видал.

Обозники собирали своих убитых и раненых. Орки, даже раненые, — трофеи. У Детей Вулканов [6] Дети Вулканов (на саальге — ta davergo) — самоназвание огненных орков. своя мораль: мертвецы никуда не убегут, а вот хорошее оружие может прихватить кто-нибудь другой. Лайс, хоть и спешил успокоить Галлу, тоже задержался на минутку. Подошел к месту, где лежал тот самый мальчишка-мечник, схватка с которым могла стоить ему жизни, наклонился, поднес свет. Лет двадцать, не больше, короткие рыжие волосы и простоватое круглое лицо, когда-то должно быть горевшее румянцем во всю щеку, теперь бледное, словно восковая маска. Карду почудилось что-то знакомое в этих застывших чертах, но он стряхнул наваждение и перевел взгляд на меч, который убитый все еще сжимал в руке. Эн-Ферро не ошибся, у хорошего мечника и оружие было под стать: рукоять с грушевидным навершием, дужки крестовины чуть загнуты вперед, длинный, сужающийся к острию клинок с широким долом, что должно быть существенно облегчает вес. Лайс не смог сдержаться, и разжал сведенные смертной судорогой пальцы, чтобы проверить свои измышления.

"Я же не мародер? — спросил он сам у себя, быстрым шагом идя к фургону. — Все равно бы его парни Каина забрали. А на кой им такой? Все одно, что зубочистка…".

Жалко ножен не было. Мальчишка просто отстегнул их от пояса и бросил где-нибудь в кустах, чтоб не мешали в бою. Но можно будет новые заказать.

Кард запрыгнул на повозку и вытянув вперед руку с фонарем шагнул в темень фургона.

— Гал…

А ответом ему стала короткая стрелка, воткнувшаяся в перекладину над его головой.

— М… молодец, — от одного взгляда на забившуюся в угол девушку у него дрогнул голос, — арбалет зарядила…

Ей понадобился всего лишь миг и на то чтобы вскочить на ноги и броситься ему на шею, уткнувшись в грудь без слов и без слёз. Маленькая испуганная девочка у которой во всем мире, во всем этом Мире нет никого кроме него.

— Все хорошо, Галчонок. Всё уже закончилось. Еще немного и поедем. Тут поселочек в паре часов…

Он погладил ее по голове… и сердце остановилось. Только сейчас, мельком взглянув на собственную руку, он понял на что смотрел Имран. Он притушил отблеск дара в своей ауре и оградил ментальными щитами сознание. Но даже не вспомнил о простенькой зрительной иллюзии, которая разрушилась, едва он задействовал силу в полную мощь. Маг смотрел не на фонарь в его руке. Он смотрел на саму руку.

— Все будет хорошо, Галчонок, — пообещал он, перебирая ее волосы длинными когтистыми пальцами.

Мне еще ни разу в жизни не было так страшно

— На пол, и не вставай, пока все не закончится! — велел Лайс и оставил меня одну.

Какое-то время я лежала на дощатом полу фургона, мечтая с ним слиться, а после все-таки встала на четвереньки и подползла к выходу. Повозку качало — испуганные ящерки то пятились назад, то рвались вперед, натыкаясь на стоявший впереди фургон, и я боялась, что они захотят спрятаться в овраге и потянут за собой фуру. В мозгу нарисовалась новая картинка падения, уже без брызг крови, но со сломанной шеей. Не знаю, наложилась ли она поверх блоков, а единственный кто мог это проверить находился снаружи, там, откуда доносились крики и звон металла. Попыталась выглянуть наружу, но рассмотреть ничего не удалось, и я благоразумно вернулась назад, прихватив арбалет Лайса, который он бросил у входа.