Ирина Шевченко - Дочь Хранителя

Мужик был хмурый. Можно даже сказать, злой был мужик. Да и как тут скажите не разозлиться? Солнце давно уже ниже нижнего стоит, вот-вот за холмы опустится, и дураку видать — окончен день трудовой. Жена дома, небось, заждалась — обещал ей, как вернется, ставню покосившуюся выправит. Свояк зайти собирался. Так нет же — принесли хоры этого эльфа! Да и эльф ли? Вот на прошлой длани эльфы трактом ехали, вся деревня вывалила поглазеть. Хороши были эльфы, как на гравюрах старинных, которые в книжной лавке под стеклом лежат — ряжены богато, волосы длинючие, есть с чего и девкам обзавидоваться. А лицами — чистые ауры, что в храме на стенах писаны. А у этого — только что морда смазливая, да острые уши торчком торчат.

— Нету у нас свободных керов, нету! Я ж вам по-людски объясняю.

Может он, нелюдь, как раз-то по-людски и не понимает?

— А этот? — ткнул длинным пальцем в сторону дальнего стойла.

— Этого со вчера еще для тэра лекаря держим, он поутру в Марони собирается. Не велел никому отдавать, и задаток уплатил.

— Сколько?

— Что, сколько?

— Задаток. Может, я перебью?

Ну точно нелюдь! Перебью? Это вам, сидэ, не ваш Саатар дикий, где ни чести, ни совести, видать, не знают! Тэр лекарь человек уважаемый, нужный. К тому ж и не на прогулку собрался, к аптекарю городскому, травами и снадобьями запастись, чтоб было чем деревенских лечить. Колдунья-целительница тоже хороша, да больно дорого берет за свои услуги. А опосля все равно велит к тэру Вескару идти, лечение, мол, микстурами да настоями закрепить. Так что без снадобий по-любому не обойтись.

Только-только начал он все это эльфу втолковывать, как тот его на полуслове оборвал.

— Где он живет? Лекарь ваш?

— Так тут недалече…

— Раз недалече, со мной пойдешь! — и рукой за плечо — цап.

И не крикнешь — никого рядом нет, да и стыдно: он-то мужик здоровый — четыре гиара росту, два в плечах, а от эльфа щуплого не вырвется. Так и пошел впереди, нелюдем саатарским подгоняемый.

А уж у лекарского дома эльф наглости поубавил. В двери постучал чинно, поздоровался почтительно.

— Добрый вечер. Вы тэр Вескар, местный лекарь?

— Он и есть, — согласился открывший ему человек, а после спросил уже обеспокоено: — Что-то случилось? Кто-то болен?

И нахальный нелюдь, приняв скорбный вид, заявил бесстыже:

— Я болен. Неизлечимо. А если вы мне не поможете, болезнь эта может обернуться смертью.

От подобного вранья смотритель керсо аж оторопел. Ах, ты ж, отродье саатарское, ни стыда у тебя, ни совести!

А вот тэр лекарь, напротив, улыбнулся с пониманием и сочувствием:

— Болезнь мне ваша хорошо знакома. И смерти я вам не желаю. Рассказывайте, чем могу быть полезен.

Паленковский лекарь оказался человеком понимающим. Даже предложенной Иолларом компенсации за взятую ящерку не принял.

— Мне-то в город, в отличие от вас, сидэ, не к спеху, — пояснил он. — Могу и на следующей длани съездить, пока хватает имеющихся запасов.

Сразу нужно было к нему идти, а не со смотрителем препираться. Времени и без того уйму потерял. Выехал из Паленки уже в восьмом часу. Торопился, как мог. Пока видно было, гнал кера что есть мочи, а вот когда стемнело, дал ящерке перейти на шаг — и без того с утра одно животное покалечил. Нужно не забыть, и завтра, пока Галла будет в Школе, заскочить в Солнышки и забрать своего ездового — с посельчанами ведь и вообще до вечера договаривался, приплатить надо будет.

До Марони добрался уже за полночь. Чтобы сэкономить время решил воспользоваться школьным телепортом. Добрался до скверика в студенческом квартале, огляделся воровато: на преступление ведь шел, как в более развитом Мире сказали бы, на нарушение административного кодекса — кера ведь не только в портал, даже в сквер заводить не положено. И табличка при входе имелась соответствующая. Но ни патрулей, ни даже случайных прохожих в округе не наблюдалось, а табличка — так всегда можно соврать, что, дескать, эльф я и языков ваших человеческих не понимаю. Спешился, ухватился за узду и затянул ящерку на освещенную фонарями аллею. Довел до пятачка портала, огляделся еще раз — никого — и повел кера внутрь выложенного цветным камнем круга…

— Великолепно!

Простоял, наверное минуту, прежде чем понял, что перемещение отменяется.

— Прости, приятель, придется тебя здесь оставить. Вход с животными запрещен.

Даже о потраченных деньгах не пожалел. Сколько там тех денег? А дома — она. Хлестнул ленивую скотину по боку, выгоняя из круга, и повторил попытку. Ничего.