Ольга Онойко - Люди Весны

— Она понадобится позже, — пояснил Арга в ответ на взгляд Маррена. Колдун вдруг заговорил невпопад и бессвязно:

— Я помню всё, что ты сейчас скажешь. Да. Только сейчас, в последний раз. Больше не буду. Загляну немного. Чтобы не паниковать так.

— Была бы причина паниковать.

— Здесь… — Маррен напрягся, но не сумел внятно ответить, только прошептал: — другое.

Арга помолчал, выжидая, и весело вздохнул.

— Теперь мне придётся говорить всё то, что ты сейчас предвидел.

Маррен потупился.

— Арга…

Арга потянул за шнур на его верхней рубахе и вытянул его вовсе. Потом без спешки снял с Маррена эту рубаху через голову и оставил её на запястьях, как подобие пут. Руки его скользили по телу колдуна, лаская его сквозь шёлк нижней рубашки. Маррен тревожно облизывал губы. Арга поймал его язык поцелуем и осторожно притронулся пальцами к чуть заметным под шёлком соскам, надавил, стиснул. Колдун вздрогнул и неловко повёл плечами. Арга раздел его, наконец, встал на ноги, поднял Маррена и крепко прижал к себе.

— Это ночь праздника, — шёпотом сказал Арга ему в макушку. — Каждая её минута — как золотая монета. Поэтому не надо смотреть в будущее. Пока смотришь — теряешь монеты «сейчас».

Маррен что–то невнятно проговорил. Его тело согревалось в объятиях Арги. Горький растительный запах становился резче. Арга наклонился, целуя Маррена за ухом, провёл ладонями по его спине от плеч до ягодиц и чуть отстранился, чтобы просунуть руку между их телами. Член колдуна умещался в его ладони. Весенних природа одаряла куда щедрее. Но твёрдость органа свидетельствовала о желании, и этого было достаточно.

Маррен попытался сползти вниз и стать перед Аргой на колени. Арга не позволил.

— Не в этот раз, — нашептывал он, целуя Маррена в сомкнутые веки. — Не пытайся мне отвечать. Слушай мои руки. Попробуй не думать. Если не выходит — подумай о том, что я весенний. О нас сложено много сказок…

Маррен резко вдохнул и застыл с полуоткрытым ртом.

— …некоторые из них — чистая правда.

Арга снова уложил его в постель, развёл ему колени и вытянулся над ним, целуя, лаская, чутко прислушиваясь к неровному дыханию.

— Я делаю то, что я хорошо умею, — напоминал он. — Я знаю обо всём, что может не получиться. Ты не сумеешь ничем меня обидеть или разочаровать… если, конечно, не захочешь нарочно.

— Арга… не шути так.

Маррен выгнул спину, зажмурившись равно от робости и удовольствия. Откинул голову, открывая Арге горло. Пряди чёрных волос змеями расползлись по подушкам. Арга лизнул предложенную ему шею, чуть прихватил её зубами и двинулся с поцелуями к груди и животу. Его руки становились всё увереннее, пальцы — жёстче. Пощекотав языком член Маррена, он взял в рот и с удовольствием убедился, что член упирается ему в нёбо, и что он действительно тёплый, почти горячий. Из–за горького растительного запаха казалось, что и на вкус кожа Маррена должна быть горькой, но это было не так. Вкус был… не вполне человеческий, но довольно приятный. Неторопливо вылизывая член, Арга поддел ногтем крышку шкатулки и опустил палец в скользкую мазь. Повременил, ожидая, пока она согреется.

Маррен дёрнулся и подавил вскрик. Тяжело дыша, он вцепился ногтями в покрывало и развёл ноги шире, явно пересиливая себя. Арга привстал, улыбаясь.

— Это всего лишь палец.

Глаза колдуна распахнулись. Он не смотрел на Аргу, взгляд его беспокойно метался, узкие плечи приподнялись. Он коротко выдохнул и вокруг столбиков кровати засияли вдруг призрачные огни; они принялись кружиться, бесконечно утекая снизу вверх и истаивая под потолком. Пламенные язычки отрывались от свечных фитилей и устремлялись в то же кружение. Вся комната наполнилась летающими огоньками.

— Ну и ну, — сказал Арга. — Ты распаляешь во мне любопытство. На что будет похожа моя спальня, когда мы перейдём к делу?

— Арга… прости. Я уберу… если тебе не нравится…

— Мне нравится!

Арга снова взял в рот член Маррена и двинул палец глубже; ещё раз, ещё. Колдун слегка выгибался и пытался дышать ровнее. Первый страх ушёл, это стало ясно. Второго страха могло не быть вовсе, но Арга приготовился ко всему. Он понимал, что Маррен боится не его, не боли и не соития — причина страхов крылась где–то в его сумрачном прошлом. Возможно, то была память об Энекорвалле; возможно, что–то ещё. Допытываться Арга не собирался.

Он передвинулся, подхватывая Маррена под колени, и медленно опустился сверху, вдавив его в упругий матрац. Маррен тихо застонал, цепляясь за него. Пальцы были тёплыми, и бедро, в которое упёрся член Арги, тоже. Арга лёг всем весом. Приподнялся. Снова лёг. Блистающие огоньки метались вокруг.