Валерий Федоренко - Карагач. Свой среди чужих. Часть 1

– Класс, – вытирая губы салфеткой сказал я, – если-когда решу пожить в своем слое поселюсь поближе к проходу. Буду к казахам пожрать ходить. Реально пальчики оближешь.

– Да, было очень вкусно, только чай с молоком по-казахски я не буду, пробуй сам.

Понятное дело, что под такую шикарную закуску я взял еще сотку и к концу ужина от моей застенчивости не осталось и следа.

– А ты, когда смотришь, вернее предполагаешь обо мне, делаешь это только с профессиональным уклоном или видишь картину в целом? – алкоголь явно давил на мою способность формулировать вопрос.

– Еще раз, – недоуменно посмотрела Надежда.

– Ну я имею ввиду, ты предполагаешь только то, кто придет ко мне или нападет на меня. Скажем так, ты предполагала этот ужин и что было дальше. Ведь если ты знаешь все на перед, и я в дальнейшем сделал что-то не так как ты хотела, ты в любой момент можешь все заблаговременно остановить и изменить. А это в свою очередь развязывает мне руки и позволяет не бояться, что я все испорчу, – сам с трудом понимая, что говорю выдавил я.

– А интересная мысль, – задумчиво сказала Надя и демонстративно закатила глаза.

Пару минут она сидела с отрешенным взглядом и непонятной улыбкой на лице. Неожиданно лицо ее стало серьезным, взгляд прояснился.

– Хам! – выпалила она и залепила мне пощечину.

Я отшатнулся, чуть не перевернув на себя чашку с чаем.

– Да что ты? Я же ничего и не думал, – оглушенный таким развитием событий затараторил я, – ну даже если и думал, ведь ничего не сделал. Прости если я тебя, потом, обидел. Я не хотел и обещаю, что не буду, – продолжал оправдываться.

Надя внимательно смотрела на меня до последнего пытаясь удержать угрожающую гримасу. Наконец не выдержала и залилась звонким смехом. Я смотрел на нее недоумевающим взглядом.

– Прости Сережа, не удержалась, – начала она, успокаиваясь, – ты бы видел себя. Пошутила я. Не так все просто, как ты подумал. Про себя я почти ничего предположить не могу. А если я связана с тем, о ком предполагаю, то моя судьба расплывчатая и нечеткая так, что не понятно я там или нет. Так что милый, тебе придется экспериментировать самому.

С этими словами она пододвинулась ко мне и положила ладонь на мою руку державшую незаслуженно обиженную щеку. Я подался вперед и нежно поцеловал ее.

– Ну наконец, я думала ты никогда не решишься, – прошептала Надя, обвив мою шею руками не давая остановится нам на легком поцелуе.

Нас прервал зазвонивший телефон.

– Да, Сергей Васильевич, – ответил я, увидев кто звонит, – хорошо, понял, – сказал я, выслушав шефа и отключил трубку.

– Что там? – поинтересовалась Надежда.

– Старый сводник сказал, что мне придется переночевать у тебя, моя квартира на пару дней превратилась в каземат, – с наигранно расстроенным видом сказал я.

– А меня он не удосужился спросить.

– Ну, он сказал, что, если ты против, – улыбнулся я, – мы можем поехать ко мне в мою старую гостинку. Но четко дал понять, что меня ни в коем случае нельзя оставлять одного.

Глава 7

По этическим соображениям и в связи с форматом 13+ содержание главы 7 было сокращено до двух строк.

Глава 7/1

В наш офис мы добрались ближе к десяти часам утра. Было понятно, что хоть Надежда и не числится в штате нашего подразделения, но явно является любимчиком не только Васильевича, а и всего коллектива. С недавних пор таким же благосклонным отношением пользовался и я, поэтому у всех на лицах читалась искренняя радость предположения наших взаимоотношений с Надей. Мы зашли в общий кабинет и со всеми поздоровались. Надя смущенно улыбалась в ответ на приветствия и кивала головой.

– Васильевич у себя? – спросил я.

– Да, он уже нас ждет, – ответил Алексей и открыл дверь в коридор.

Васильевич был не один. В кабинете сидел пожилой мужик, на мой взгляд лет семидесяти. Длинные, почти полностью покрытые сединой волосы были зачесаны назад с пробором по середине и спускались до плеч, завиваясь в неаккуратные локоны на концах. Лицо серьезное, но доброжелательное. Густые брови нависали над внимательными глазами, а широкий, рыхлый нос в сочетании с благородными морщинами придавал лицу монументальный вид.

– Лев Николаевич! – вскрикнула Надя, подбежав к нему, обняла и поцеловала в щеку.

– Надюша, – лицо его моментально преобразилось ласковой улыбкой, – а ты все такая же как прежде, – сказал он, по-отечески нежно потрепав ее короткие рыжие волосы.

– А это Сережа, – сказала она, взяв меня за руку.