Наконец, уставшие, мы понемногу успокоились и споры затихли сами собой. Каждый сидел на своем месте, переживая про себя о случившемся, размышляя о жизни, судьбе, и будущем. Я держал Викину руку. Она смотрела на меня и тихо улыбалась. Потом наклонилась и чтобы не мешать другим, еле слышно произнесла:
— Ты как?
— Да вроде ничего, а ты?
— Я то же. Как считаешь, наши дела совсем плохи?
— Да нет, бывало и похуже, сама видела, через что прошли. За столько времени, что у нас впереди, всякое может случиться. И потом, ты же знаешь, я везунчик. Авось и на этот раз пронесет.
— Ты так считаешь?
— Конечно, а что остается, не сидеть же в тоске и печали и думать что нам конец. Знаешь как в стихах –
Нам еще по вселенной мотаться
Прежде чем обретем покой,
Лишь бы ты оставалась рядом
И любовь была бы со мной.
Нам еще умирать слишком рано,
Прочь гоню от тебя тоску
Много дел на Земле, и в Космосе
Да и сына увидеть хочу.
— Сережка, что это ты вдруг стихами заговорил?
— Так вдруг. Ты же знаешь, на меня вдруг находит. Не часто, но бывает, и я начинаю стихами баловаться.
— Это точно, последний раз я стихи от тебя слышала в тот день, когда мы познакомились.
— Точно. Было дело. Только тогда они были грустные, по-моему.
— Ой, можно подумать, что сейчас они у тебя веселые?
— Но и не грустные.
— А какие же?
— Оптимистические.
Вика улыбнулась, и, склонив голову на мое плечо, прошептала:
— Оптимист ты мой. А вот Сашеньку и впрямь, так увидеть хочется, как он там?
— Нормально, только прошу, без слез.
— Ты сам виноват, что напомнил, — и я увидел, как слезинка скатилась по её щеке.
Прошло двое суток. Корабль по-прежнему дрейфовал в открытом космосе и двигался с первоначальной скоростью. Я подумал о маяке, про который упомянул диспетчер, и решил поинтересоваться, что он из себя представляет.
— Командир, — обратился я к Гройдевану, — нельзя ли поточнее узнать, что представляет собой маяк, и пройдем ли мы вблизи него, если будем двигаться по инерции и дальше?
— Нет проблем. Диспетчер, прошу дать исчерпывающий ответ на заданный мне вопрос.
— Маяк представляет собой искусственное сооружение в виде пирамиды высотой шестнадцать метров. Стандартное сооружение, внутри которого расположено оборудование, для передачи телеметрических параметров по запросу извне. Запрос информации через коды доступа. Курс корабля не позволяет пройти вблизи спутника, на котором находится маяк, для этого необходима коррекция орбиты.
— Гройдеван, — снова обратился я, — а мы никак не можем изменить траекторию орбиты?
— А зачем?
— Чтобы пройти вблизи маяка.
— Уточнение координат нам ровным счетом ничего не даст, а только вызовет дополнительную трату энергии. Кроме того, в настоящий момент диспетчер взял на себя все функции по управлению кораблем и он вряд ли послушает моих указаний.
— Жаль, не мешало бы сверить координаты с теми, которые выдал компьютер корабля. Это могло бы дать нам ответ на некоторые вопросы.
— Например?
— Ну, хотя бы в каком времени мы находимся.
— А ведь это верно, — оживился Фейнхотен. Корабль прошел сквозь поле неизвестного происхождения и совершенно необязательно, что мы находимся в том времени, из которого прилетели. Сопоставление данных могло бы хоть что-то прояснить.
— Даю запрос, могут ли данные на маяке ответить на вопрос, в каком времени мы находимся?
— По запросу с маяка можно получить прямую информацию о текущей дате.
— Можем ли мы скорректировать траекторию?
— Ответ отрицательный. Корректировка орбиты потребует затрат энергии. Это уменьшит ресурсы жизнеобеспечения экипажа. Согласно программным установкам, последний параметр имеет решающий фактор над остальными.
— Я же говорил, — сказал Гройдеван и развел руками.
Я наклонился к Гройдевану и тихо произнес, словно боялся, что диспетчер подслушает меня:
— А никак нельзя его обмануть?
— Не знаю, мне никогда не приходилось бывать в подобных ситуациях.
Гройдеван задумался, а потом неожиданно произнес:
— Кто у нас программист или хотя бы хорошо знаком с логистикой?
— Я немного знаком, произнес Реденги.
— Тогда придумайте что-нибудь, ну вы сами понимаете, что я имею виду.
Реденги задумался и начал что-то писать на своем нарукавном компьютере. Минут через десять он сбросил информацию Гройдевану и тот начал задавать диспетчеру вопросы:
— Какова потеря энергии на коррекцию орбиты для прохода мимо маяка?
Читать дальше