Аристарх Нилин - Ветер надежд

— Ой, простите.

— Нет, это вы меня простите за мою неловкость. Но зато это хорошая примета.

— Почему?

— Как почему, посуда бьётся к счастью.

— А мне жалко.

— Кого?

— Не кого, а что. Чашку конечно.

Она наклонилась в тот момент, когда я сделал аналогичное движение, чтобы собрать осколки, и мы стукнулись лбами. Вика звонко рассмеялась, и я последовал её примеру. Мы сели на корточки и стали подбирать осколки разбитой чашки. Один из осколков, за которым она потянулась, оказался острым и, уколовшись, она резко дернула руку, и я увидел, как на кончике пальца появилась кровь.

— Вы обрезались, дайте скорее ваш палец. Я прижал его к губам и поцеловал.

— Что вы делаете? — спросила она, не понимая того, что я делаю.

— Отсасываю яд, — шутливо ответил я.

— Какой яд, меня же не змея укусила, — рассмеявшись, произнесла она, продолжая держать палец в моей руке.

— Всё равно так положено, прежде чем смазать йодом, надо вначале выдавить или высосать из раны немного крови. В неё могли попасть микробы и проникнуть в общий поток крови. Это очень плохо.

— Не смешите меня. Какие микробы? — она говорила и смеялась, понимая, что я просто шучу.

— У вас сладкая кровь, Вика, — произнес я, став вдруг совершенно серьезным.

— Какая?

— Сладкая.

— Не может быть, кровь скорее соленая, а не сладкая.

— Хотите попробовать?

— Да.

Я приблизился губами к её губам и крепко поцеловал. Потом отодвинулся, продолжая по-прежнему сидеть на корточках.

— Как?

— Действительно сладкая, — тихо ответила она, — можно я попробую ещё чуть-чуть, — и она прильнула ко мне в жарком поцелуе.

Я не выдержал и тихо, чтобы только она слышала о моих чувствах, прошептал ей на ухо:

— Если бы ты только знала, как я люблю тебя.

Она отшатнулась от меня и, глядя на меня в упор, произнесла:

— Так не бывает. Это только в кино и дешевых любовных сериалах герои говорят о своих чувствах через час после первой встречи.

— Бывает, честное слово, бывает.

— В кино.

— Нет, и в жизни тоже.

— Правда?

— Правда.

— Но почему?

— Что почему?

— Потому что…, — она на секунду замолчала, а потом произнесла слова, которые сделали меня таким же счастливым, как три года назад:

— Потому, что я тоже… люблю тебя, — по её щекам текли слезы, а я продолжал целовать её и говорить о чувствах, переполнявших меня и остановить которые, я уже был не в силах.

Я не знаю, сколько времени мы просидели на полу в комнате. Наконец я поднялся и, достав из аптечки йод, решил помазать ей палец.

— Мне кажется, что рана совсем маленькая и крови уже нет.

— Сейчас я проверю, — я взял Викину руку и слегка коснулся ватным тампоном с йодом до пальца.

— Ой, щиплет.

— Вот видишь, а говоришь, что ничего нет, значит, рана есть, раз щиплет.

Она привычным жестом запустили руку в мои волосы и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала меня.

— И всё-таки, так не бывает.

— Чего не бывает?

— Мы знакомы чуть больше часа, а ты уже объяснился мне в любви.

— А ты мне.

— Вот именно.

— Мы знакомы с тобой давно, очень давно, ещё по прошлой жизни. В ней ты была моей женой и родила мне сына, и мы назвали его Алешкой. И жили мы долго и счастливо…

— И умерли в один день, — продолжила она за мной.

— Возможно, но этого я не знаю, я многого чего не знаю, но то, что я тебя люблю, это я знаю точно. Скажи ты выйдешь за меня замуж?

— Прямо сейчас?

— Да.

— Но мы же ничего не знаем друг о друге.

— А разве когда любят, нужно что-то знать? Или я ошибаюсь?

— Но почему так вдруг?

— Потому, что я боюсь тебя потерять ещё раз.

— А разве ты меня уже терял?

— В прошлой жизни да.

— А в этой?

— Всё зависит от тебя.

— Тогда я согласна.

— Скажи это, пожалуйста, ещё раз.

— Я согласна выйти за тебя замуж. Слышишь?

— Слышу, — и мы бросились в объятья друг друга.

Говорят, что любовь творит чудеса, меняет человека в лучшую сторону. Наверное, это правда. Во всяком случае, я второй раз в жизни влюбился в свою жену. Впрочем, нет, как я мог в неё влюбиться, если просто любил? Это она в меня влюбилась снова. Это был так необычно, так здорово, что я не верил своему счастью. Мы бродили по городу, сидели в ресторане, ходили в кино и любили друг друга, словно нам было по двадцать. Я очень много знал о Вике, её привычки, привязанности, вкусы, особенности характера, что мне было легко и в тоже время сложно. Я не хотел создавать иллюзию, что я фокусник, угадывающий мысли, но у меня это явно не получалось. Я знал, например, какие продукты она не любила, или старалась не есть, и наоборот, какие нравились, и мне было трудно устоять, чтобы не предложить ей, любимый клубничный компот или отварных креветок. Мы часами разговаривали о жизни. Я рассказывал ей о себе, а она о себе, и хотя, я большинство из того, что она говорила, знал, все равно мог слушать и слушать, потому что мне нравился её голос, интонация, манера разговора. Я по-новому влюблялся в свою жену. Это было прекрасно и необычно.