Олег Якубов - Михайлов или Михась?

Александр Абрамович, обратившись в ФБР, дал показания о том, что «бандиты» из «Солнцевской» преступной группировки обложили его непомерным налогом и он бежал в Америку, «спасаясь от вымогательства и опасаясь за собственную жизнь». Проверка, предпринятая агентами ФБР, могла подтвердить, что Александр Абрамович действительно жил в России, действительно занимал видный пост в одной из московских фирм. Наличие серьезного капитала подтверждало, что Абрамович на самом деле являлся крупным российским предпринимателем. Таким образом, Абрамович автоматически переходил в разряд свидетелей, заслуживающих доверия. Внимание, которым дарил Абрамовича приезжающий для допросов в США швейцарский следователь Зекшен, лишь усиливало предположение о важности Абрамовича как свидетеля.

Практически точно так же осуществлялась и проверка сведений, предоставленных ФБР Майклом Шранцем. Факт его работы охранником в фирме, которую посещал Михайлов, не вызывал сомнений, все остальное, выдуманное Шранцем и преподнесенное весьма топорно, тем не менее не вызвало никаких сомнений.

И все же американцы, понимая, что Михайлов на территории их страны не совершил никакого преступления, не собирались требовать его выдачи. Их вполне устраивали деятельность швейцарского следователя и та ответственность, которую Зекшен в итоге должен был нести перед юстицией своей страны за показания свидетелей. Зекшена же, как уже не раз было сказано, совершенно не смущали ни логические неувязки в показаниях Шранца, Абрамовича и Левинсона, ни полное отсутствие доказательств в виде каких-либо документов. Ни один из экспертов, знакомясь с делом Михайлова, даже и предположить не мог, что с такой базой доказательств, вернее, с полным их отсутствием Зекшен и Кроше решатся составить обвинительное заключение и передать дело в суд.

Эта фотография обошла страницы газет чуть ли не всех стран мира: улыбающийся Сергей Михайлов рядом с Президентом Коста—Рики Хосе Мариа Фигуэросом. Однажды в Америке мне пришлось наблюдать такую сценку. Мэр Нью-Йорка приехал на Брайтон-бич и прогуливался по знаменитой дощатой набережной. Русские эмигранты тут же оставили свои шахматы, отложили костяшки домино и даже на всякий случай припрятали карты, в которые дуются здесь с утра до поздней ночи. Один из смельчаков подошел к мэру и на своем ужасном языке попросил разрешения сфотографироваться с ним. Неожиданно для всех мэр легко и с видимым удовольствием согласился, положил руку на плечо эмигранта и с улыбкой глянул в объектив. После этого началось настоящее паломничество — чуть ли не каждый, кто в этот час оказался на Брайтоне, пожелал запечатлеть себя рядом с мэром. Он никому не отказывал, терпеливо позировал перед фотоаппаратами, а тем, у кого при себе оказался «полароид», даже оставлял автограф на моментальном снимке. Интересно, думали ли русские эмигранты, фотографируясь с мэром Нью-Йорка, что этот снимок может быть когда-нибудь использован в качестве компромата? Во всяком случае, Сергею Михайлову, когда он стоял перед объективом рядом с Президентом Коста-Рики, такая идиотская мысль даже в голову не приходила. А даже если бы и пришла, вряд ли он отказался бы от предложения Хосе Мариа Фигуэроса запечатлеться рядом с русским бизнесменом.

Предложение стать почетным консулом поступило Михайлову от правительства Коста-Рики в 1993 году. До этого момента об институте почетных консулов ему мало что было известно. Пришлось полистать справочники, специальную литературу. После этого Сергей Михайлов отправился в Министерство иностранных дел, где во время встречи с заместителем министра подробно рассказал о сложившейся ситуации. Поведал и о том, что костариканцы, сделав ему такое предложение, прежде всего рассчитывают на укрепление и расширение экономических связей с Россией. Ничего необычного высокопоставленный мидовский чиновник в этой ситуации не усмотрел и, как говорится, дал «добро» на оформление Михайловым соответствующих документов. Нужно было собрать кучу самых разнообразных справок, в том числе и о состоянии здоровья, заполнить множество анкет. Через несколько месяцев после того, как Михайлов отослал все документы, он получил паспорт Коста— Рики, в котором было указано, что податель сего документа является почетным консулом данного государства в России. А буквально через несколько дней из Сан-Хосе на имя Михайлова пришло приглашение прибыть в столицу в качестве почетного гостя и принять участие в инаугурации президента.